Именно поэтому я пытался поджечь как можно больше мест с одной стороны, чтобы все они потом разгорелись и превратились в один мощный пожар. Такое хрен удержишь, да даже если и потушат, та часть поместья будет уничтожена.
Покончив с минированием поместья, я вернулся в скрытые ходы и оставил на одном из этажей девочку с ребёнком. Девочка вроде как не дёргалась и размеренно дышала. Ребёнок же и вовсе не плакал, с интересом оглядываясь по сторонам. А если заплачет, не думаю, что в такой глубине кто-то услышит его.
Теперь, покончив с минированием, я решил подняться на третий этаж, где должно было проходить собрание.
Именно такая последовательность была из-за следующего:
Если сначала убить, а потом поджечь — охрана уже будет поднята по тревоге, и все уже будут готовы, из-за чего вероятность успешности поджога маленькая. Если же сначала поджечь, а потом уже идти убивать, наоборот, могу упустить глав, что нежелательно. А бомбы были самое то — я и дойти успею, и послушать, и убить, после чего быстро уйти, пока всё горит к чертям собачим.
Поднявшись на третий, где должно было проходить собрание, я замер, достав револьверы, и прислушался. Здесь дверь прилегала плотно, а щелей для подслушивания не было, поэтому я заранее приоткрыл дверь, оставив едва заметную щель, через которую ничего не было видно, но зато было слышно, пусть и едва-едва:
— …не делают! И где они? Где со своими связями и ушами, когда так нужны? — послышался возмущённый голос, едва я приложил ухо.
— Ты знаешь, они после случившегося наводят порядок и боятся вообще подать нос за порог. К тому же, они сейчас заняты, сам знаешь.
— И после этого они рассчитывают на что-то? Рассчитывают на то, что получат хоть что-то? Занять своё место в королевстве? — продолжал возмущаться первый.
— Кто-то идёт по их следу, — вмешался другой голос. — Это или Бранье из-за кристаллов, или Блэскенсы из-за их домов в столице. Блэскенсы вообще всех выдавливают из столицы, стараясь монополизировать застройку.
— Почему никто не пытался им предложить?! Может и не было бы этого всего, будь вы все хоть немного сговорчивее!
— Не после их стычек с Сизыми Хвостами. Те скорее глотки всем перегрызут, чем позволят Блэскенсам участвовать в этом, — добавил кто-то ещё.
— Но Сизых Хвостов здесь нет! Их это не касается?
— Ты знаешь, что у Сизых Хвостов сейчас кое-какие проблемы…
— Так а из-за чего проблемы? Из-за их придурошного сына, который пытает и убивает собственных служанок, а они не могут его утихомирить? Да он обычную чернь мучал просто ради забавы, после чего бежал ссыкливо за спину отца и матери! И это называют аристократом? Ещё их стычка с Бранье…
— Бранье и вовсе помешанные на своём короле, — добавил другой голос. — А их младший, говорят, совсем свихнулся после границы туманов. Плюс эта грызня Рандомьеров и Бранье из-за сына Фью-Фью внесла свою лепту. Уже не говоря теперь про Сизых Хвостов. Сейчас их просто опасно ставить вместе. Пусть уже будет всё как будет.
— И не когда у власти старший. Он вообще болен, как по мне.
— Точно не хуже Руфуса.
— Может и хуже, ведь, в отличие от него, тот слишком умён. Возможно, он и распускает сплетни все эти.
— Какие сплетни? — удивился тот, что возмущался.
— Пожар в академии. Сынка Сизых Хвостов вышвырнули с грохотом прилюдно, слышал?
— Ну это все знают, да. И что?
— Сразу после этого случился пожар, о котором мы все слышали. Сразу после того, как ублюдка вышвырнули. Удивительное совпадение, не так ли?
— Его могли подставить.
— Могли, — согласился голос. — Но всё равно глупо отрицать, насколько это удивительно совпало с его отчислением. А учитывая всеобщую любовь к больному ублюдку, которого удерживало от изнасилования мелких аристократок наличие простолюдинок, не удивительно, что эта версия пришлась всем по вкусу. Слишком всё удачно сложилось для случайности, и очень уж это похоже на их сына. Я, если быть честным, тоже думаю на него.
— И я.
— Аналогично.
— Да.
— Я воздержусь, но думаю, что все присутствующие здесь понимают, как это выглядит.
— И сейчас, — продолжил тот, кто рассказывал главную сплетню года, — у Сизых Хвостов кое-какие проблемы с партнёрами, которые не хотят сильно пачкать о них свою репутацию. Особенно…
— Особенно, когда принцесса пропала.