Очнуться получилось, лишь когда из разорванного горла хлестала кровь. Йегер в ужасе отшатнулся, прижимаясь к стене, глядя на результат своих действий. Вкус крови был уже ему знаком. Несложно оказалось и провести логическую цепочку, что стало с каждым жителем его города, когда он остался наедине со своим голодом.
— Убей меня, убей же, Александра! — Он мотал головой, облизывая острые клыки, которые все еще хотелось вонзить в тело крестьянина. — Я же всех там…
— Ты привыкнешь. — Она коротко улыбнулась, садясь на стул около стола. — Пойми же, если я убью тебя — у меня будут проблемы. Очень большие проблемы. Я ответственна за тебя, и умирать не собираюсь. Я научу тебя контролировать голод, только если ты обещаешь мне не сбегать.
— Мне нужно к ней… — Накрыв ладонями голову, словно это помогало заглушить острое желание вновь впиться в тело, чтобы выпить кровь уже полностью, Эрен зажмурился. — Я должен быть рядом с ней. Ты не понимаешь, я не могу… Не вижу ничего, кроме нее. И это — не выход. Не хочу быть таким. Зачем я вам? Какой от меня прок? Я просто хочу вернуться в Каули. Фрицы? Они же могут убить. Освальд сказал, что они могут, они же сейчас там.
— Фрицы давно уже закончили все свои дела в Каули. Эрен, ты был в отключке почти месяц. — Александра с сожалением глянула на него. — Если бы ты был обращен от обычного вампира, то был бы мертв. Но ты обращен от крови древнего. Таких, как ты, не так уж и много. Можно сказать, что ты единственный, кто продолжает его кровную линию. Из-за этого придется тебе пожить немного.
Она несколько минут молчала, но все же сказала, что думала:
— Мне жаль, что так вышло. Наш кодекс запрещает такое, не понимаю, почему Фрицы бездействовали столько. У них есть предсказатель, и они точно знали, что там происходит. Освальд был строгим, но не плохим. Его поступок шокировал нас всех… Впрочем, мне действительно жаль. Я тебе не враг. А ее не вернуть, но ты можешь… Отомстить. Когда-нибудь.
— Месть никогда ничего не решала. — Высокий светловолосый мужчина, вошел совершенно беззвучно, заставив Эрена дрогнуть от внезапности его гулкого баса. — Ты остаешься только со временным чувством мнимой эйфории, а после — живешь совершенно так же, как и до этого. Без любимой. В прежнем одиночестве. Да и смерть ничего не решит. Какой в ней смысл, Эрен Йегер, скажи? Много ли смысла имели те смерти, которые ты приносил людям?
— Я… — Эрен уставился на мужчину, поднявшись медленно с пола, неосознанно выпрямляясь. Чем-то он напоминал Освальда, но не внушал того страха, только благоговение, как перед представителем честной власти. — Я убивал, потому что это было нужно для выживания. Никогда ради забавы. Но… Те, кто убили Микасу, уже мертвы. У меня не осталось никакой надежды на месть, как бы ни хотел. Но я поклялся уничтожить всех вас. — Эрен оскалился, стоило мужчине подойти ближе.
— Эрвин Смит. Ты находишься под моим надзором, в моей семье. И будет лучше, если ты постараешься освоиться как можно быстрее, чтобы не создавать никому проблем. Слышал, ты человек слова, хоть и преступник. Предлагаю тебе сделку.
— Хватило с меня уже сделок, — огрызнувшись, Йегер отошел подальше, безразлично рассматривая стены. — Мне от вас ничего не нужно.
— Александра, ты успела рассказать нашему гостю о том, где он и что от него требуется?
— Нет. — Она стыдливо глянула на свои пальцы, чуть сжимая и разжимая их. — Я успела лишь накормить его.
— Это я уже вижу, — хмыкнул Смит. — Грязно, но зато не полностью. Это похвально. Но, Эрен, в следующий раз будь добр действовать чисто. Нам не нужны лужи крови. Да и, согласись, что мертвый человек тебе уже никак не пригодится, а живой — даст еще крови. Задумайся над этим.
— Я не хочу. — Эрен замотал головой, повторяя ровно то же, что и раньше. — Люди — не скот. Я не могу так. Мерзко.
— Однако ты разорвал бедняге глотку. Выпил его кровь. А что случилось со всеми людьми в Каули, Эрен? — Смит приблизился к Йегеру, всматриваясь в его глаза, словно был способен проникнуть в саму душу, если она еще оставалась после всего содеянного. — Ты убил их. И чем быстрее перестанешь винить себя за то, чему не мог сопротивляться, тем лучше для тебя. Мы не сможем унять боль утраты, не сделаем ее слабее, но мы можем научить, как все твои эмоции пустить во благо. Раз уж так угодно, то во благо людей. Уверен, что твоя возлюбленная хотела бы, чтобы ее смерть не стала напрасной, чтобы ты вынес из этого урок, а еще, чтобы люди не встречались с тем зверством, которое обрушилось на ваш город. Я прав, можешь не отвечать, Эрен. И сейчас ты будешь жить с нами. В Дании. Время на то, чтобы свыкнуться с местными порядками я выделю. Двух… Дня тебе хватит. Учитывая, что Александра — отличный учитель. Слушайся ее во всем, будь послушным, и когда-нибудь, возможно, твоя боль притупится. Но ты должен принять себя таким, какой ты есть сейчас. Прежним ты уже никогда не станешь. Смирись с этим.
Эрвин крепко сжал плечо Йегера, и тот ощутил всю скрывавшуюся в нем силу и власть. Его хотелось слушать, пусть его речь и вызывала приливы непонимания и возмущений.
— Можешь пока обращаться ко мне по имени, если так удобнее. Позже ты свыкнешься со всем, как и все мы когда-то. Во всем есть свои плюсы, Эрен Йегер. Возможно, ты даже сможешь найти свой покой. Когда-нибудь. Но пока, мы нуждаемся в таких, как ты. С твоей силой, которую ты пока не контролируешь, будет легче добиться целей. Уверен, что ты разделишь наши суждения. — Смит отстранился и посмотрел на Браус. — Уберите здесь весь этот непорядок. Мы же не дикие свиньи. И выдавай ему порционно, пока не поймет свою меру. После покажи ему здесь все, объясни правила.
— Обязательно. — Саша кивнула, наблюдая за тем как Смит, морщась, вышел из комнаты. — Эрен, давай прогуляемся, пока здесь уберут все. Но обещай, что не будешь делать глупости.
— Ты настолько сильнее меня? — Он сощурился, рассматривая Браус, прикидывая, что раньше ему и труда бы не составило одним движением убрать ее со своего пути, просто переставив в сторону. — Только… Мне бы как-то переодеться что ли. Но если у вас это романтика такая — окровавленными ходить…
Он осмотрел себя, подмечая, что и одежда на нем была чужая, непривычная.
— Не настолько, ты — новорожденный. Но я умнее, могу управляться с собой лучше. — Она поднялась, открывая небольшую дверь, ведущую к ванной комнате. — Здесь ты можешь помыться. Одежду тебе так же принесут. Если пристанут, скажи, что я разрешила. Я буду в холле.
Кивнув, Йегер скрылся в комнате, набирая воду. Все было непривычно, ново, и каждую секунду одно ощущение сменялось другим. Это мешало размышлять здраво, как бы он ни старался. Смыв с себя все, он оперся было на раковину, но, не рассчитав силу, ее кусок так и остался в его руке. Одежда уже лежала на стуле, поэтому Йегер, кашлянув, спрятал осколок под ванну, накрыв его своей испорченной рубашкой. Пусть лучше сами позже разбираются. Переодевшись, он никак не мог привыкнуть к такой простой одежде. Хотелось вернуть свою куртку и брюки, сапоги… Вернуть свою жизнь. Но это было невозможно.
Одергивая рукава, поправляя ворот, Йегер, кое-как сообразив, вышел в холл.
— Браус, ладно. Так и быть. Идем уже. Куда ты там собиралась меня завести?
— Саша, — поправила она, выходя на улицу. Солнечный свет болезненно ударил в глаза, мешая сориентироваться. — Большая часть нашей семьи сейчас в Румынии, на аудиенции у Фрицев. Меня и отца уже допросили, поэтому он вернулся в поместье, а я отправилась вместе с послом в Каули. Хочу посмотреть, в какой степени ты можешь управлять собой. Выследи меня.
Она исчезла где-то в чаще леса, окружающего особняк.
— Вот… Девчонка. — Фыркнув, Эрен остался стоять на месте, прислушиваясь ко всем звукам разом, но они путались, как и запах Браус, который доносился откуда-то слева. Дернувшись в том направлении, Йегер внезапно остановился.
Все не то. Там ее точно не было. Дурацкие игры, которые только раздражали. А если попробовать сбежать сейчас, как быстро его смогли бы догнать? Если он — обращенный кровью древнего, — то это значило, что сил у него должно было хватить. Метнувшись к воде, Эрен всмотрелся в тихую гладь. Что стоило попытаться сбежать? Опустив голову, он направился вдоль береговой линии. Еще недавно он наслаждался дыханием природы. А теперь… Не было прежнего наслаждения, он не чувствовал, как ветер касался его кожи. Теперь он слышал птиц, слышал то, как вода обволакивала шершавый крупный песок, как шелестели листья деревьев. Он слышал, как где-то встревожился мелкий зверек, если судить по биению крохотного сердца. Листва всколыхнулась, и Йегер напрягся, насторожился. Оказавшись ровно на этом месте, он нервно осмотрелся, четко уловив, что именно здесь совсем недавно кто-то был.