— О каком конфликте ты говоришь? — Эрвин учтиво улыбнулся и неторопливо подошел к Амалии, даже не склонившись, не дрогнув. Он смотрел на нее сверху вниз. — Мы были в прекрасных отношениях с Освальдом и Эриком. Жаль, что их сейчас здесь нет. Печально. Но я, как новый отец их потомков, заменяю их, даю их детям то, чего они их лишили — даю семью. И делаю все, чтобы они стали сильнее своих создателей в будущем. Да и… — Пригладив и без того прекрасно уложенные волосы, Смит вновь одарил Амалию холодной улыбкой. — Лилит не станет слушать тебя. Не тот уровень, знаешь ли. Да и угрозы твои бесполезны. Если пришла набить себе цену и поплеваться ядом, то могла бы сделать это и у себя. Напротив зеркала.
— Я пришла лишь предупредить. Ложь потомкам — на твоей совести. Когда Имир обратилась к Лилит, ей было чуть меньше семи веков. Думаешь, не дотягиваю? Матерь сама решит, кто достоин аудиенции. На этом все, младший братец.
Амалия уважительно кивнула Йегеру, и, улыбнувшись, покинула особняк.
— Так это правда, да? Не все так просто было у тебя с Освальдом? — Под убийственно тяжелым взглядом Смита Эрен скривился, ощущая нарастающую неприязнь. Тот смотрел на него, явно ожидая должного обращения, не собираясь отвечать даже на такой вопрос. — Отец? — сквозь зубы нехотя выдавил Йегер, проклиная Эрвина мысленно.
— Не бери в голову, сын. Это всего лишь сплетни, которые распускают ненавистники. — Смит заметно смягчился и улыбнулся. — Мы с Освальдом вполне неплохо общались. Мы прошли с ним войны, сражались бок о бок. Конечно, были недомолвки, но это все такие мелочи. В противном случае, мне не доверили бы ни тебя, ни Александру. Просто верь в меня.
— Вот так? Просто недомолвки? — Удивление перекрыло все эмоции, отразившись на лице Эрена. Правда, верилось в это с трудом.
— Да. И настойчиво рекомендую тебе не лезть в эту тему. — Эрвин похлопал Йегера по плечу, проходя мимо. — И, да. Можешь считать, что наказание снято с текущего момента. Я больше не сержусь на вас.
Стоило Смиту скрыться, Йегер только сильнее сжал кулаки, чувствуя окончательно заполнявшее его одиночество. Он словно только сейчас осознал, что вокруг него были совершенно чужие для него существа. Ни одного, к кому можно было бы обратиться за советом. Его словно выбросили на берег, лишив подпитки через воду, как рыбу. Никому ненужную. Осмотревшись, он попытался найти Сашу. Сейчас, как никогда, ему нужна была она рядом.
Пройдя широким шагом через весь зал, Эрен схватил Браус за руку и потянул.
— Нам нужно прогуляться. Очень срочно. А после уже перекусим нормально. — Сейчас он выражал полнейшую выдержку, уверенность, а спокойный голос отражал его внутренний случайный баланс. Слишком было важно поговорить именно сейчас.
— Отлично. Нет никакого желания находиться здесь сейчас. — Саша открыла дверь, ведущую к выходу в лес. — Пошли к озеру.
— Ты знаешь больше меня. С этим я не могу спорить. Расскажи мне о себе, я должен знать все, — начал Йегер, когда они добрались до берега. Скинув обувь, Эрен закатал штаны и прошелся по самой кромке воды, сразу останавливаясь, не заходя дальше.
— С чего мне начать? — Саша села на камень, скидывая каблуки. — Я была человеком не так долго, как ты. И жизнь моя была ужасно скучной.
— У тебя была семья. Ты говорила, что они похоронили… Как ты вообще умерла? Извини, если это бестактный вопрос, и вампирам задавать его не следует, просто… — Эрен провел ладонью по волосам и взъерошил их. — В моем случае все случилось слишком внезапно, я даже ничего и не понял толком. Но почему обратили тебя?
— Я вышла замуж. За самого лучшего мужчину на свете, как мне казалось тогда. Мне было шестнадцать, а он намного старше меня, и я ничего особо не понимала. Но он был уважаемым человеком в городе. — Саша усмехнулась, вглядываясь в длинные ногти, покрытые красным лаком. — Так уж вышло, что я забеременела. Оказалось, что у меня были какие-то проблемы с маткой и придатками. И во время родов он выбрал ребенка, а не дефектную жену. У меня открылось сильное кровотечение, потому что ребенок буквально разорвал меня. И так уж сложилось, что Освальд и Эрик были проездом в нашем городе. Они почуяли кровь. Муж думал, что я умерла, и вынес в лес, а Эрик сжалился. Ему было горько от того, что меня выкинули, словно мусор. Когда он понял, что труп исчез — подумал, что меня съели звери. Нашел какую-то бродяжку, умирающую от чумы, и скинул ее со скалы. Выдал все так, словно меня настигло сумасшествие после рождения малыша. Лицо было обезображено, так что родственники поверили.
Саша улыбнулась, подставляя лицо под солнечные лучи.
— Мой сын умер из-за заражения крови в возрасте двадцати пяти лет. Его дочь жила до глубокой старости и умерла в окружении внуков. А они, в свою очередь, погибли во время первой и второй мировой. От моей семьи ничего не осталось.
Йегер гулко сглотнул, вспоминая некоторые моменты, насколько было вообще опасно беременеть в его-то время.
— Не обижайся, но твой муж — последний говнюк. Я не смог бы по доброй воли расстаться с любимой. Никогда. Возможно, это эгоистично, подло… Но я… — Он застыл, словно погруженный в какие-то слишком тяжелые мысли. — Я не смогу представить каково это — видеть смерть тех, кто должен был жить дальше. Мне не понять этого. Видимо, я совсем очерствел все-таки, раз не могу найти нужных слов. Да. Из меня был бы самый отвратный муж. — Фраза, произнесенная когда-то очень давно, заставила нахмуриться. — А Эрик? Каково было с ним?
— Он был мил. Самый добрый мужчина, которого я только знала. Он никогда не позволил бы себе относиться к детям так, как это делает Эрвин. Но он ужасно устал от жизни и молил о смерти. Я понимаю его решение. Мне пришлось его убить. — Саша вздохнула. — Я больше ловлю себя на мысли, что готова просто сбежать отсюда на нейтральную территорию.
— Значит… Они все же не ладили с Эрвином, — заключил Эрен. — Наверное, я утомил уже тебя вопросами, но… А как ты ощущала свою связь с Эриком? Он же мог как-то влиять на тебя? И… — Эрен напрягся, подбирая слова. — Ты ведь тоже считаешь его отцом, а не Эрвина?
— Эрик навсегда останется моим отцом, а Освальд — дядей. Я вынужденно называю так Эрвина. — Саша хмыкнула. — Я ощущала лишь обычную родительскую связь. Она считается слабой, но я была довольна.
— Освальду не понравилось, что я называл так Эрвина. И тебе не стоит, думаю. Хочешь… Плюнем на все и отправимся в город? Я достану тебе какую-нибудь сладость. Не съесть, так ощутить запах. Проведем день, как могли бы это сделать, как брат с сестрой. И класть я хотел на этого самодовольного Эрвина. Я предложил бы тебе сбежать, но, боюсь, пока что не настолько силен в разработке подобных планов. Да и куда я со своими силами… Поболтать с отцом во сне? Идеальная способность. Вот прям очень нужная. Так что скажешь?
— Ты хотя бы способен поговорить с ним. — Саша поджала губы. — Знаешь, яблоки в карамели были бы сейчас кстати. Если бы я еще чувствовала их вкус.
— Если бы я мог все это контролировать… Я бы что-нибудь придумал, чтобы помочь тебе поговорить с Эриком. — Обреченно вздохнув, понимая, что проку от него сейчас не было никакого, Эрен вышел из воды и, быстро обувшись, поправив штаны, он выставил локоть, предлагая следовать с ним. — Зато я способен достать для тебя практически все, что захочешь, даже не имея и цента в кармане. Талант всегда со мной.
Улыбнувшись, Йегер пригладил ладонью волосы Саши.
***
В салоне серой пожилой Audi играла классика рока из семидесятых. Нельзя было сказать, что Эрен наслаждался подобной музыкой, но она отвлекала, создавала некий хаос, который растворял в себе взбудораженные мысли. До Освальда достучаться не выходило достаточно долго, чтобы начать думать, что тогда была какая-то случайность, пока все же не удалось наткнуться в датском кабинете Эрвина на бумаги, в которых четко говорилось, что в случае смерти создателя, все его имущество должно принадлежать наследнику крови. Было странно, что никто за столько лет так и не удосужился рассказать о подобном Эрену. Его словно намеренно держали подальше от информации подобного рода, используя, как обычную физическую силу. Это злило. Как и периодическое исправление обращения Йегера по имени к Смиту. Созданные Эрвином вампиры настойчиво буквально требовали называть его отцом. Но как это сделать, если Эрен ощущал, что предавал таким образом память об Освальде? Возможно, что на него действовала сама кровь создателя, принимая за прямые указания все услышанные слова. Даже те, что звучали во сне.