— Освальд, Актеон. Прошу простить мою пару за непристойное поведение. — Микаса серьезно глянула на мужчин. — Такого больше не повторится.
Все состояние Эрена выражало полнейшее непонимание происходящего, но, бросив на Аккерман суровый взгляд, за пару секунд собрал осколки и рухнул в кресло, скрестив руки на груди.
— Отлично. Значит, я могу быть уверен, что разговор больше не нарушится ничем подобным. Микаса, твои тренировки будут напряженными, но только из-за моего уважения к твоим способностям. А так же прошу, расскажи, есть ли у тебя сведения о том, кто еще подвергался наказаниям из-за ошибочных предсказаний? — Бокал в руках Актеона опустел, а это значило, что его вопросы уже завершались.
— Ирина. — Микаса нахмурилась. — Она обманула и раскритиковала Адониса, из-за чего еще в восьмидесятых ее бросили в камеру. Больше мы ее не видели. У нее скверный характер, но она обладает лучшим гипнозом среди всех, кого я знала.
Микаса отставила в сторону бокал.
— В ее минусы можно вложить еще ветренность, похоть и обжорство, которое она оправдывает отрицательной частью ее сил.
— Ирина, — задумчиво протянул Освальд. — Точно. Эта девчонка абсолютно скверная! Но она действительно способна.
— Все складывается очень даже неплохо, если все обыграть нужным образом, и удастся заполучить новых союзников. — Поднявшись, Актеон кивнул, прощаясь. — Желаю вам выспаться и набраться сил. А теперь я вынужден покинуть вас, благодарю за компанию в эту ночь.
Освальд поднялся, вздыхая и поправляя свой халат. Задумавшись, он пальцем пригрозил Эрену.
— Мальчишка, ты исчерпал лимит моих нервов! Еще одна выходка — и я научу тебя гребаным манерам. И тебе это явно не понравится. — Хмыкнув, Бассет перевел взгляд на Микасу. — А ты! Спрячь засос на шее, стыдно должно быть. Я оставлю вас, но не дай бог вы устроите здесь балаган. Обоих выпорю серебром.
Освальд вышел, оставляя их наедине. Микаса наконец расслабилась, откидываясь назад, начиная массировать кожу головы.
— Как страшно, — протянул Эрен, скалясь. — Не хватало, чтобы меня еще учили, как себя вести. И без того знаю. Выдумали себе правила, а теперь прогибаются под них. Мне идиота Эрвина хватило. — Оказавшись рядом с Микасой, Йегер подхватил ее на руки, перемещаясь на подоконник, сажая ее рядом с собой. — И чего ты тут за публичное покаяние устроила? Это был мой разговор, незачем было извиняться за меня. — Он хмурился, а верхняя губа подрагивала, оголяя клыки.
— Потому, что тебя бы наказали в полной мере. Ты ведь не понимаешь, что они — не Эрвин. Я достаточно слышала про Освальда, чтобы извиниться до того, как ты снова вспыхнешь и усугубишь свое положение. — Микаса поджала губы, вглядываясь в его зеленые глаза. — Актеон жил два тысячелетия, такие как мы для него — грязь под ногтями. А Освальд действительно прошел достаточно войн. То, что он не грубит тебе и не позволяет себе вольностей — не значит, что нужно идти против системы. Прошу, будь спокойнее. Когда все закончится, станет легче, но сейчас мы на чужой территории. Да и по разговорам — поместье Освальда восстанавливает Актеон. В подарок.
— Не станет же он срываться только из-за того, что я озвучил свое мнение. Таким образом, мне что, вообще не высовываться, молчать и всю жизнь подчиняться? Вот еще. — Фыркнув, Йегер провел пальцем от подбородка Микасы к шее, обвел след от своего же засоса и спустился к ключице. — Умрет Адонис, и мне будет плевать на все, что у кого творится. Только Сашу еще не брошу, она мне сестра, не хочу ее оставлять.
— Он ругает за грубость. — Микаса усмехнулась, поправляя его волосы. — Саша уедет в Испанию, как только вступит в титул. Ты обязан находиться рядом с Освальдом в Англии. А я… Обязана приносить пользу обществу. Так что, скорее всего мне часто придется быть в столице. Мы больше не те, что раньше. Мы не можем взять и сбежать, на наших плечах груз ответственности. Эрен, ты когда-нибудь станешь князем. Соберись и докажи, что ты намного способнее, чем все остальные думают.
Аккерман провела холодной рукой по его щеке, а затем по губам, после чего оставила на них короткий поцелуй.
— Хотя бы ради меня соблюдай правила.
— Мне совершенно все это не нравится. Я жаждал только одного: отомстить тем, кто лишил меня тебя. И что в итоге получу? Да, отец мне очень дорог, но… Не хочу таскаться везде с ним, только чтобы потом как-нибудь стать каким-то там князем и…
Прервав себя, Йегер задумался, гулко сглотнув, переваривая всю полученную информацию. Он ни разу не слышал от Эрвина, что вообще имел какое-то право. И вот как все обернулось. Рука Эрена самопроизвольно легла на открытый участок ноги Микасы и скользнула к ее бедру, чуть задевая ногтями, пока на его лице играла ухмылка.
— Князем, значит. И ведь тогда я смогу ни от кого не зависеть, смогу забрать тебя к себе. И нам нахер никто не будет нужен. Просто представь… — Он приблизился к уху Аккерман, нежно целуя кожу. — Выстрою какой-нибудь огромный замок. Запремся там надолго. Будем прерываться только на то, чтобы перекусить. Или вообще не прерываться… Это же идеально. Правда, после придется пожить где-то в другом месте, пока замок будут отстраивать. Но это уже мелочи.
Микаса рассмеялась, слезая с подоконника и идя к выходу из зала.
— Ну, тогда старайся. Становись князем. — Она повернулась к нему лицом, ухмыляясь. — Там и поглядим.
Аккерман ушла, оставив его одного в зале.
========== Глава 17. Откровения ==========
Утром, когда солнце только-только взошло, Освальд вошел в комнату Йегера и вылил на него ведро ледяной воды. Наблюдая за тем, как его сын резко дернулся и удивленно смотрел по сторонам, Бассет усмехнулся.
— Доброе утро. — Выпрямившись, он поставил ведро на тумбу. — Собирайся. Мы уходим до самого вечера.
— Вот после такого приятного пробуждения, хоть на край света, — недовольно проворчав, Эрен хотел было забраться вновь под одеяло, но вся кровать насквозь пропиталась водой, и пришлось подняться. Спать на таком все-таки было бы неприятно. — Это зверские методы, прошу отметить.
Скидывая с себя холодную одежду, прилипшую к телу, Йегер вытерся первым попавшимся полотенцем и, быстро одевшись, собрал отросшие волосы резинкой, провозившись немного у зеркала.
— Уж что заслужил. — Освальд хмыкнул, выходя из комнаты. — Пойдем, любитель делиться эротическими фантазиями в общей комнате.
Открыв рот, Йегер быстро его захлопнул и проморгался, видимо, теперь окончательно проснувшись.
— А тебе так любопытно было, что подслушивал? — Эрен точно помнил, что кроме Микасы там никого не было, да и говорил он настолько тихо, насколько мог. Он все же надел кожаную куртку и, убрав руки в карманы джинсов, последовал за Освальдом. — Только не говори, что ты знаешь обо всех моих действиях и мыслях. Не знаешь ведь.
— Слава богу, я не знаю. От природы мне повезло иметь отличный слух. — Бассет закатил глаза, хватая его за локоть и ведя на улицу. — Клянусь, будет тебе отдельный дом, только никаких бешеных секс-игрищ в поместье. Я не переживу такого шока.
— Вот тут я не виноват. Это контролю не поддается, хотя раньше всегда спокойно же… Да буду я рассказывать. Как подросток какой-то, честное слово. — Йегер нахмурился, опуская голову, понимая, что и впрямь начал делиться своими проблемами, хотя никогда не имел такой наклонности. — Разберусь как-нибудь. Наверное. И уж будь спокоен, поместье твое не тронем. Нет особо желания, чтобы еще ты все слушал. Уж было подумал, что мысли читаешь.
Эрен дернулся, чтобы освободить руку.
— Ты и есть подросток. — Освальд отпустил его, направляясь в сторону леса. — Думаю, твоя проблема скоро пройдет. Просто получается, что ты ужасно рад на фоне того, что Микаса жива. И из-за наплыва эмоций вылезают клыки, и может случиться эрекция. Это нормально.
— Ты меня сейчас с отупевшей от счастья собакой сравнил? — Эрен остановился, хмуро всматриваясь в спину Бассета, не двигаясь с места. — Это твои объяснения? Какой к херам подросток, если я помню, как все передвигались на лошадях, как появились радиостанции, мобильная связь, а теперь у меня водительское удостоверение в кармане?!