Очередной бокал опустел, но Эрен рассеяно начал пытаться подцепить кусок мяса с тарелки.
— Вайоминг? — Она немного удивленно глянула на Эрена. — Неужели вы были ковбоем? Я вот родом из Франции, правда жила там недолго.
Сдержанно рассмеявшись, стараясь не привлекать к себе внимание, Йегер кашлянул, успокаиваясь.
— С Вашего позволения, скажу, что хоть и был весьма известен, но не особо горжусь своим прошлым. — Он всмотрелся в ее настолько ярко-голубые глаза, в нечеловечески правильные черты лица, доведенные, казалось, до идеальных с помощью какого-то вмешательства. Она вызывала интерес только в качестве персонажа для отвлечения, но, осознав, что смотрел уже чересчур долго, Йегер нашел выход из положения: — У Вас глаза красивые. И цвет волос интересный, не встречал такого.
Щеки Сесилии покрылись румянцем, из-за чего она не смогла сдержать улыбки.
— Ее сиятельство долго ждала меня, наблюдая за моими биологическими родителями. — Она достаточно долго смотрела в его глаза, после чего перевела взгляд на губы. — Честно признаться, Вы тоже ничего.
Саша, заметившая, как внимательно за всем наблюдала Микаса, решила вмешаться.
— Сесилия, тебе заняться нечем? — Браус чуть нагнулась, чтобы взглянуть в глаза девушки. — Застолье высшего общества — не место для такого откровенного флирта. Ты ведешь себя неприлично.
— Для че… — Взгляд Эрена на мгновение распахнулся, когда он повернулся к Саше. Он даже и не заметил, когда его разговор перетек для Сесилии в иное русло. Флиртовала с ним? Этого еще не хватало. Откашлявшись, он сел ровнее, непроизвольно двинувшись ближе к Браус. — Прошу прощения, тут точно вышло недоразумение, — начал он быстро. И вот на кой черт сдались все эти манеры, когда они привели к совсем нежелательной ситуации. Взглянув на Аккерман, он сжался внутри, но все же произнес беззвучно, шевеля одними губами: — Я только с тобой.
Микаса выгнула бровь и подняла в его сторону бокал, отпивая немного крови и, не разрывая зрительного контакта, поставила его на стол, так же беззвучно отвечая:
— Заткнись.
После чего натянула улыбку и завела разговор с Амалией, которая с интересом расспрашивала ее о том, какой была жизнь в Румынии.
Отвернувшись вновь к Саше, Йегер и хотел бы сказать, что попал, но при всем желании пришлось ограничиться только тем, что растерянно пожал плечами и коротко выдохнул. Нахмурившись, он уткнулся в свою тарелку, доедая оставшееся мясо. И вот как теперь все объяснить, что ему совсем и дела не было до этой Сесилии. Нашелся во всем этом один плюс — удалось сдержать порыв высказаться против плана Актеона и не нарваться на очередную взбучку.
Вечер проходил достаточно обыденно. Светские разговоры, танцы. В принципе привычная атмосфера для многих находящихся здесь. Когда дело дошло до вальса, Актеон заметил подавленное состояние Аккерман, которое она скрывала за маской безразличия и скуки.
— Не хотите станцевать? — Он учтиво наклонился к ней, шепча. — Отказы тоже принимаются.
Микаса немного смущенно глянула на него, но все же согласилась. Они плавно кружились под вальс Шостаковича, когда Аккерман все же решила спросить:
— На каком языке вы говорили с княгиней польской? Он показался мне смутно знакомым. — Микаса поджала губы, словно спросила что-то глупое.
— Он не может быть тебе знаком. — Актеон снисходительно улыбнулся. — Это давно мертвый минойский язык, которому учил меня еще мой создатель. Это было чуть больше двух тысяч лет назад. Я решил, что лучше всего будет обучить ему и Мару. У нее хобби: сохранение древних, давно забытых языков. Когда ты живёшь тысячи лет — все становится ужасно не важно, терять такую родную культуру было бы болезненно для меня. Это единственное, что осталось от Маркуса.
— Удивительно! Но я не понимаю. Ваше сиятельство, мне действительно показались некоторые фразы знакомыми.
— Возможно все дело в том, что этот язык может быть предком многих других. — Актеон пожал плечами, чуть хмурясь. — Обсудим это потом, думаю, вальс — не самый подходящий момент для урока филологии.
— Вы правы. Прошу простить. — Она едва заметно поклонилась и отошла, завершая танец и возвращаясь на свое место.
— Станцуешь со мной? — Заведя одну руку за спину, Йегер протянул Аккерман ладонь. Он знал, что она злилась, и даже несмотря на то, что в танцах он был ужасен, все же рискнул на этот шаг, только чтобы получить возможность поговорить с ней.
Немного подумав, она поднялась, вкладывая свою руку в его протянутую ладонь.
— Ну, давай станцуем.
— Ты недовольна, и я это вижу. — Вздохнув, Эрен прижал Микасу к себе, опустив голову, чтобы следить за нехитрыми движениями, которые давались не так-то просто. — И я не хочу, чтобы ты себя накручивала. Ты же знаешь, что ты здесь самая красивая и привлекательная для меня.
Чуть не сбившись с ритма, Йегер прикусил губу, сразу немного морщась. Рядом с Аккерман он всякий раз терял даже собственные мысли.
— Тебя это беспокоит настолько, что ты потерял темп? — она хмыкнула, сильнее сжимая его руку. — Потом поговорим. Здесь много ушей.
— Не было времени научиться таким танцам. Включи сейчас что-нибудь из нашего, я бы показал тебе, на что способен, и прокружил несколько кругов так, что ты бы и пола не касалась. — Хитрая улыбка засияла на его лице. И ведь Эрен совершенно не шутил. В свое время он часто захаживал в танцевальные дома, когда выдавался случай, и тратил там приличные суммы, чтобы после валиться с ног от усталости и выпивки. — Зато показались бы всем, как веселились в наше время, — прошептал он на ухо Микасе, чуть коснувшись губами.
Для достоверности он приподнял ее за талию, прокружив вокруг себя, и поставил на место, не убирая рук.
— Столько лет прошло, — с долей грусти сказала она. — Если честно: больше всего скучаю по своей кобылке. Даже жаль, представляю, в каких муках она умерла в том аду.
— Слушай, давай… Давай просто не будем вспоминать ту ночь. — Йегер заметно посмурнел, двигаясь хоть и более отточено, но с заметным напряжением. — Дурной язык, и вспомнил не к месту. Мне просто хотелось, чтобы ты улыбнулась.
Вобрав носом запах Микасы, Эрен прикрыл глаза, а после приподнял ее лицо за подбородок, всматриваясь в ее глаза. И пусть они остановились почти в центре, его это не волновало.
— Ничего страшного. — Микаса отмахнулась, замечая, что танец подходил к своему завершению, она откланялась, возвращаясь на свое место.
Танцы продолжались достаточно, чтобы все успели обсудить интересующие их вопросы. Эрену все же пришлось станцевать еще раз, но уже с Сашей. В последнее время им не так часто удавалось пересечься, поэтому они вполне успели насладиться прежним общением, вспомнив некоторые общие моменты.
К ночи Йегер уже достаточно утомился, но все же получил шанс проводить Микасу до ее комнаты, урвав легкий поцелуй на ночь. С утра же она уже была на тренировке, на которую и ему бы следовало направиться, но сперва предстояло найти Освальда, который как сквозь землю провалился. Пока Эрен блуждал по коридорам замка, несколько раз натыкался на Сесилию. Ее взгляд заставал его врасплох, и ощущения от этого были дискомфортными. Словно он изменяет даже так Микасе. И это ему совершенно не нравилось. Но как-то нагрубить ей он не имел права, поэтому продолжал вести себя деликатно, как бы ни злился.
— Ты можешь объяснить мне, что вообще нужно от меня доченьке твоей пассии? — моментально начал Йегер, когда нашел-таки Освальда в одной из уличных беседок. — Она во мне дыру прожгла и, такое чувство, трахнула в своих мыслях несколько раз.
— Скорее всего, ты ее новый любовный интерес. — Освальд отложил газету в сторону, поднимаясь и показывая рукой в сторону дома. — Думаю, Сесилия из тех, кому все нужно доказывать. Она не особо верит в теорию «пар». Поэтому, она считает, что может тебя заинтересовать. Уж тем более, если твоя пара санторина.