Подняв указательный палец вверх, Эрен чуть не промахнулся, садясь на лавку, и едва успел схватиться за стол.
— Ты не понимаешь. Как только время придет, тебя посадят управлять какой-либо землей. Ты превратишься в вечно занятого и типично чопорного Князя. Вот тогда и стоит начинать искать ребенка, потому что Микасу ты уже приучил к тотальному количеству внимания. — Освальд неумело стянул чертов свитер, отбрасывая его в сторону, и откусил вяленого мяса. — Многие поступали так же, а затем страдали. Жена зазывает к себе, но у тебя еще куча дел. Ты не можешь уделить ей столько внимания, сколько она требует, и она начинает обижаться. Но ребенок в такой момент бы занял ее. Удивишься, сколько нежности бывает в вампиршах, когда они заботятся о детях. Это, наверное, неутоленный материнский инстинкт, я не знаю. Вот смотришь, как какая-нибудь княжна бегает, все делает этому крохе. Даже памперсы эти меняет и задницу подтирает, сразу думаешь: а чем мы хуже людей? Ведь это они бросают своих отпрысков, убивают, издеваются. Это какой-нибудь условный Эрвин мог вести себя так. Его настоящий сын погиб еще давно, а остальные были просто потому, что требовала корона. Но ведь мы не бросаем детей, особенно маленьких. Даже если мы пьем кровь, живут они всяко лучше, чем люди.
Бассет совсем опьянел, говорил он медленно, стараясь как можно четче подбирать слова.
— Это я к чему? — вдруг спросил он, останавливаясь. — А! Что люди — херня.
— Но мы можем управлять ведь с ней вместе… — Эрен задумчиво прижал кулак к виску, расположив локоть на столе, жуя кусок мяса. — Будь в мое время возможность не заделывать ребенка, занимаясь сексом, я бы так и сделал. Ты не понимаешь. Я никогда не буду готов к тому, чтобы отказаться от нее даже на время. А делить с кем-то… Это такая херня — становиться чопорным и утопать в бумагах… Ненавижу людей за лицемерие. Они рожают, но даже не могут признаться себе, что ребенок им был ненужен, бросают на улице, а в итоге он становится тем, кого хотят все убить. Популярность — рожа на каждой заднице, каждая ворона знает в лицо, а зимуешь в тюрьме, потому что нет дома. Нет его, понимаешь? Пока не замечаешь, что в тебя влюбилась девчонка. Начинаешь даже думать, где бы жили, как… А потом еще ты. Саша. И знаешь, что понял? Мне этого достаточно. Кроме вас мне никто не нужен. Опять разочаровал, да?
Сделав из горла новой бутылки достаточно глотков, Эрен поднялся, жуя кусок хлеба.
— Ты просто еще слишком молод, чтобы понять. Знаешь, сколько на моей памяти было таких же? До безумия ревнивых собственников. — Освальд наполнил рюмку, сразу же выпивая ее. — И все они рано или поздно задумывались об этом. Ведь если бы вы остались людьми, она наверняка точно очень быстро забеременела бы. Пришлось бы взрослеть, принимать решения. Женщины в таком положении совсем беззащитны. Хочешь взглянуть на то, как это бы было?
— Ерунда. Я бы сделал все, чтобы отсрочить эту кабалу. — Он отмахнулся, открывая дверь, втягивая морозный воздух, чуть начавший бодрить. — Все равно не получится то, о чем ты говоришь.
— Кольцо у меня, так что все получится. Мне просто надо сосредоточиться немного… — протянул Освальд, поднимаясь. — Что, совсем не хочешь посмотреть?
— Да на меня все равно не подействует. Валяй, пытайся. Вот увидишь, что я останусь прав. — Рассмеявшись, Йегер вышел на улицу с бутылкой в руке, пошатываясь, и повернулся к Освальду, ухмыляясь.
— Как знаешь. — Освальд напрягся, потирая кольцо, чтобы наслать на Йегера проекцию. — Если что, вытаскивать буду грубо.
Подгоняя Призрака, Эрен нервно сжимал губы, привычно оглядываясь, чтобы исключить возможность преследования. Пока он с легкостью обходил все засады, никто не подозревал о том, что тот самый Эрен Йегер несколько раз в полгода умудрялся исчезать со света, устремляясь к небольшому домику, расположенному вдалеке от становившихся более шумными городов. Чем ближе он был, тем сильнее заходилось сердце. А когда распахнулась дверь, он буквально спрыгнул с коня, чтобы подхватить на руки маленькую девчушку и уткнуться в плечо Микасы, глотая что-то соленое при этом.
— Получилось раньше в этот раз. — Отстранившись, он провел ладонью по векам, не выдавая в полной мере волнения, а после расцеловал смеющуюся дочь. — И я с подарками для моих девочек.
— Я не думала, что так рано. — Микаса улыбнулась, тут же возвращаясь на кухню. — Заходи. Мне нужно ужин сделать пока, а вы посидите на улице, ей есть что тебе рассказать.
— Можешь примерить еще пока украшения. — Эрен, не отпуская дочку, положил заплечную сумку и открыл ее. На стол сразу высыпались различные драгоценности. — Ты как себя чувствуешь вообще? Если тяжело, останусь подольше, в этот раз есть такая возможность. Да и дров бы наколоть, еще хочу разобраться с колодцем, чтобы было легче доставать воду. Знаешь, ты похожа, как тогда… Ну, ты понимаешь. Я прав, да? — Широкая улыбка тут же засияла на его лице, и Йегер опустился на пол перед Микасой, прижав ладонь к ее животу. — Ну прав же, да?
— Не знаю пока. Наверное. Меня тошнило недавно, думала, что из-за погоды. Но может быть и это. — Микаса пожала плечами, медленно поглаживая его лицо. — Вот бы ты остался подольше… Хотя бы на год.
— Ты же знаешь, что больше пары недель — уже опасно. Найдут меня, найдут и вас. Пока не могу. Никак. Прошу, не проси так, я же не смогу отказать тебе. Но в этот раз я обязательно придумаю что-нибудь. Говорят, некоторые перебираются в другие страны, а там легко затеряться. Если захочешь, то можем попробовать, как будет возможность. Мои ребята уже задумываются о подобном, ведь местные шерифы буквально сходят по мне с ума. Не расстраивайся, я всегда буду возвращаться к тебе.
Эрен прижался губами к губам Микасы, улыбаясь при этом. Отстранившись, он тут же достал из той же сумки мягкую куклу и протянул дочери, опустив ее на пол.
— Правда есть возможность уехать? — Микаса удивленно посмотрела на него, пока их дочь, вцепившись в куклу, плюхнулась на свою кровать, тут же сажая новую подругу к старой. — Было бы неплохо… Там будет лучше, мы затеряемся, и уходить тебе не нужно будет! А что для этого нужно? Вот недавно в город приезжал торгаш, книги по дешевке. Я раскошелилась и прикупила книгу о странах. Хотела читать ее перед сном, но все никак не найду времени.
— Я еще не все точно разузнал, но наверняка потребуются новые документы, а с этим у меня пока проблемы… — Он почесал затылок, а после потряс сумкой. — И не отказывай себе в покупках. Здесь достаточно монет и прочей ерунды, чтобы жить безбедно до моего следующего появления. А еще… Во дворе под домом. На всякий случай. Хватит, чтобы сбежать в случае чего. Но не будем пока об этом, я голодный ужасно — сутки без остановки до вас. Пойду пока действительно на улицу. Идем, мелкая? Что ты там хотела мне рассказать?
Он протянул ей руку, подмигнув при этом Микасе.
— Это секрет! — Она быстро потянула его во двор, а затем в сторону ближайшего камня, под которым спрятала осколки вазы. — Вот. Это я сделала, случайно разбила. Мама пока не заметила… Она будет меня ругать за это.
— Ты хочешь, чтобы мы оба соврали маме? — Эрен вздохнул, выгнув бровь, но опустился на землю, разбирая черепки, пытаясь понять, как же все было. — Давай склеим? Но нужна глина и вода. Уверен, если мы принесем потом это маме и признаемся, она не станет ругаться.
— Нет же! Я хотела, чтобы ты починил. — Тут же занервничал ребенок. — Почини, пожалуйста! Я не буду больше капризничать и доводить маму, правда. Тебя она ругать не будет.
— Давай, неси вон от колодца глину, только живее. И воды прихвати, попробуем склеить. Если не получится, то я дам тебе монетку, и ты купишь такую же у гончара, поняла? Но только когда поедете с мамой в город. Скажешь, что заработала, и не обманешь — ты же мне помогаешь сейчас, правильно?