* * *
Радость-Эстер, на рассвете
Спят любимые, как дети,
Движут сонными устами,
Пахнет в воздухе цветами,
Усыпляющими боль.
А стихи окно открыли,
Смотрят в небо, чистят крылья.
Тучи, солнышко встречайте,
Но рассвет не омрачайте.
Пусть он будет голубой!
* * *
Эстер, Эстерл, живей!
Солнечную арию
Исполняет соловей
Утром пролетарию.
Исполняет соловей,
Гений-самоучка.
Эстер, Эстерл, живей!
Ты не белоручка.
Нет, священная рука
Труженика-предка
Свой привет издалека
Шлет тебе нередко.
Голоса мастеровых
Словно крики часовых:
— Эстер, Эстерл, вставай,
Не успеешь на трамвай!
Этот голос бедняков
Даже полчища веков
Не могли остановить —
Он пришел благословить,
Эстер!
* * *
Тише, Эстерл, тише…
Сейчас говорить опасно.
Меня воскрешает песня.
Не бойся! Это прекрасно!
Это спасенная песня,
Кровь еще на груди.
Это счастливая песня,
Всё еще впереди!
* * *
Повтори, Эстерл, повтори…
Повтори этот лепет священный.
Что тебе говорила бабушка,
Белоснежная седина?
Она говорила: «Эстерл-голубь,
Люди рождаются ради любви,
Мы без любви — кувшин без вина».
Эстерл, так говорила она,
Та, что с молитвой вошла в крематорий,
Мудрая птица, пепел которой
В белый цветок обратила весна?
Она не была ангелом, Эстер.
Была поэтом.
Не плачь!
* * *
Повтори, Эстерл, повтори.
…И вторглись двуногие волки
В маленький переулок,
Туда, где давным-давно
Веселый Шолом-Алейхем
На праздники пил вино.
Рассказывай — я пишу.
Рассказывай до конца.
…И схватили они отца.
— Еврей? —
Сапогом в живот… —
Смотрите, еще живет!
Коммунист? —
Пуля в висок. —
Огненный сок — на песок.
Эстер, не плачь, помоги!
Ты слышишь мои шаги
В тумане молочно-белом?
Помоги, помоги, помоги
Донести его бедное тело
До подножья последней строки.
Не плачь!
* * *
«О, мы не забудем! О, мы не забудем!» —
Деревья кричали на улицах людям.
И ночью, когда мы сливались в одно,
«О, мы не забудем!» — кричали в окно
Луна, и заборы, и пепел, и тополь.
Я слышал во сне их неистовый вопль.
И ты, проведя языком раскаленным
Во тьме по губам пересохшим, соленым,
Клялась, как деревья на улицах людям:
«О, мы не забудем! О, мы не забудем!»
* * *
Тише… Тише…
Летайте, как птица, как снег.
Он любим, и она любима.
Этот парк прозрачен,
Как мысли во сне,
Чистота его только с детством сравнима.
Тише.
Двое сливаются с деревом белым,
С человеком сливается человек.
Так, наверно, душа
Сливается с телом
И с небесным сливается
Выпавший снег.
Осторожнее!
Снег на скамейке не трогать!
Голубь-Эстер, беги! Я бегу за тобой.
Осторожнее!
Белое над головой.
Осторожнее!
Белое под каблуками.
Я тебя поцелую!
Ты машешь руками:
— Как не стыдно? Деревья увидят! —
Побег.
Я кричу:
— Возвратись!
Будь отважна, как снег!
* * *
Я слышу твои шаги в городской суете.
Из тысячи тысяч — именно эти.
Узнаю! Они стучат у меня в грудной клетке.
И я, освобожденный из другой клетки,
Из камеры смерти,
Из тысячи тысяч шагов
Слышу именно эти.
Слышу и громко пою.
Узнаю, узнаю,
Наконец узнаю
Собственную весну.
Да! Мне это счастье стоило десятилетий.