Песнь о крестовом походе против альбигойцев

Бегут, столь рыцарь сей могуч, столь быстр его скакун,
И тот Гильем, что с первых войн разит врага с куртин,
40 Знаток осадных катапульт и боевых машин,
Вошли в Бернаров барбакан[767], чтоб не попасть в капкан,
Еще на утренней заре, когда был густ туман.
Меж тем и солнце не взошло, гоня росу с полян,
Но уж и Юк, и Амальвис, и доблестный Ломань,
45 Кому, равно как их друзьям, привычны бой и брань,
На бастионе Пузонвиль сошлись для оборон,
Дабы пришел для чужаков день скорбных похорон;
Ратье и дерзостный Пельфор, баронам всем барон,
Всего лишь с горсткою бойцов, чей не был дух смятен,
50 Коссад, свирепый словно вепрь, и славный Жан Мартен
Всей грудью встретили врага, отринув прах и тлен,
На бастионе Матабьо. Французы, дол и склон
Заполнив, войску горожан грозят со всех сторон.
Разя противника с куртин, встречая без препон
55 В открытом поле, на лугу, что кровью окроплен,
Готов тулузский гарнизон, врагами окружен,
Сносить превратности войны, сколь бой ни напряжен.
Но где же был в тот грозный час отважный граф Раймон?
Тулузы юный господин, чьим светом озарен
60 Весь мир, все души и сердца, как солнцем — зелень крон,
В ком символ Доблести самой всецело воплощен,
Кто вдохновляет на борьбу и женщин, и мужчин,
И Юк, любезный сенешаль, что горд не без причин,
И тот Бертран, что насмерть бьет, от алой крови пьян,
65 Взошли на бастион Вильнёв[768], одев железом стан.
В победу рыцарей Креста не веря ни на гран,
Взял меч сеньор Бернар Комменж, в ком не найти изъян.
В сраженье том ему помог Бернар, его кузен,
А также доблестный д’Аспель, что не сдается в плен.
70 Они тот самый барбакан, что слабо укреплен,
Хранили с горсткою бойцов, прославив Монтегон[769].
Сеньор Инар де Пуанти, удачей окрылен,
Ноэ, что возместит ущерб, услышав плач и стон,
А также дядя Пуанти, сеньор де Марестань,
75 Чей меч отточен и остер и чья могуча длань,
На бастионе дю Пертюс, беря сердца в полон,
Сражались, жизни не щадя, как было испокон.
Звучали трубы и рога, тревожа сон долин,
И много там пустили в ход пик, стрел, камней, жердин!
80 Известный мудростью Гираут, что тверд средь злых годин,
И родич рыцаря сего, что горд, как паладин, —
Раймон Юно, и злой в бою сеньор Лантар Журден
Сошлись, чтоб дать врагу отпор, на башне Сент-Этьен.
Край защищая от врага, что спесью обуян,
85 Монтей и яростный Сикар, сеньор Пюилоранс[770],
На бастионе Монтолью, хоть и несли урон,
Держались стойко, охранив Тулузу и Нарбонн[771].
С врагом, что яростней и злей, чем раненый кабан,
На бастионе дю Шато, чьих не пробьет таран
90 Высоких стен, виконт Бертран, крепя Господень трон,
Сражался, как никто другой с начала всех времен.
Мне всех, сеньоры, и к утру вам не назвать имен:
Монто, что шпорит скакуна, придав копью наклон,
Фрезуль и славный Гилаберт, имея тайный план,
95 Бернар и доблестный Аббат, кому дар веры дан,
И От, достойный всех похвал, и бдительный Гурдон
Сражались, жизни не щадя, у барбакана Пон-
Дорад[772]. Клянусь вам, что врагу век не видать их спин!
А там, где протянулся мост[773], о коем и в помин
100 Не слышал ни один француз, ни паж, ни господин,
Ведь этот лучший из мостов недавно возведен,
В засаде спрятались стрелки. И ни один шпион
На легкой лодке или вплавь, сколь ни увертлив он,
Не мог и мышью проскользнуть сквозь тот живой кордон.
105 Бойцы, желая уберечь и право, и закон,
Клялись, склонясь к святым мощам[774], что станут для ворон
Добычей, но ни жаркий бой, ни боль от тяжких ран,
Ни меч, разящий напрямик, ни полный стрел колчан
Их не заставят отступить. И, встав к плечу плечом,
110 Один другому говорил: «Коль смерти обречен —
Умру, но не нарушу долг. Не будет трус прощен!»
Дабы поддержку оказать и поддержать зачин
Той схватки, кою грозный враг средь башен и куртин
Готов затеять всякий миг, был тайно отведен
115 С позиций лучший из полков. Не сняв с коней попон,
Туда спешил засадный полк, где громче стали звон.
Никто пощады не просил, унижен и согбен:
Тулузцы, коих от беды хранит святой Сернен,
На битву с недругом своим все вышли как один.
120 Так пусть же добрый Иисус, пресветлый Божий Сын,
Кем милосердье спасено и разум в мир внесен,
На тех обрушит весь свой гнев, кто добрых чувств лишен!
Ведь принц, наследник и вассал славнейшей из корон,
Тридцать четыре графа с ним, раскрыв шелка знамен,
125 И столько рыцарей Креста, сколь в поле есть семян,
Пришли, дабы обрушить меч на братьев христиан.
И проповедует легат, избрав суровый тон,
Что всех, от старых стариков до плод носящих жен
И тех младенцев, что еще не вышли из пелен,
130 В Тулузе ожидает смерть, всяк будет истреблен,
Мечом карающим убит иль на костре сожжен.
Но в силах Девы пресвятой, прекраснейшей из донн,
Казнить злодеев и убийц, как было испокон!
Так пусть же Бог и юный граф, гоня Гордыню вон,
135 Тулузу защитят!