Когда прелаты сказали свое слово, их лживые и коварные речи смутили Святого Отца, и ввели его в заблуждение, и, как уже сказано, настроили его против названных графов и баронов. Тогда поднялся один прелат — известный знаток книжной премудрости, подобного которому во всей римской курии сыскать было невозможно; сей отважный прелат, именовавшийся певчим из Лиона[807], заявил, что прелаты, кои только что здесь держали речи, заведомо сказали неправду и исказили истину. «Вы, сеньор, как и я, прекрасно знаете, что граф Раймон и бароны, с ним прибывшие, всегда были послушны вам и вашим легатам, а потому я хочу напомнить о том, что граф Раймон одним из первых склонил перед вами голову и передал власть в своих землях в руки вам и вашим легатам. Поэтому мне кажется, сеньор, что, если вы не вернете графу его земли, то совершите великий грех и укорит вас сам Господь и весь мир. Ибо, если вы оставите графа Раймона и его баронов обездоленными и обделенными, не будет ни у кого вам веры. А вам, сеньор епископ[808], я скажу, что вы своими лживыми словами погубили многих людей, а это большой грех; а еще вы солгали папской курии, и поэтому не станет никто вам ни верить, ни доверять. Мне хотелось бы, Святой Отец, чтобы вы и сподвижники ваши вершили дела достойные и судили бы по справедливости, ибо нет резона из-за великой алчности одного человека лишать земель и обездоливать графа Раймона и его наследников, равно как и прибывших с ним баронов».
Святой Отец выслушал все, что было говорено как одной стороной, так и другой, а в ответ заявил: «Сеньоры, я уверился, что графу Раймону и его баронам и сеньорам, о коих я горюю и печалюсь, был причинен великий вред и несправедливость. Но я об этом не ведал, а потому в несчастьях их и бедах не повинен; я не повелевал и не приказывал ущемлять и притеснять графа Тулузского и его баронов, ибо, как я уже сказал, графа Раймона и баронов, с ним прибывших, не след лишать земель и владений, а потому ни я, ни Совет мой никогда решения такого не примем и не утвердим. И, как верно говорите вы, граф всегда почитал и меня, и Святую Церковь, а потому никто не вправе обирать его».
Тогда поднялся архиепископ Нарбонна[809] и сказал Святому Отцу: «Сеньор, сейчас каждый рек то, что пожелал изречь, но решать вам, вам же и принимать решение на основании закона, дабы все было сделано по справедливости. Фолькет, епископ Тулузы, вновь дал тебе дурной совет, поэтому речи его не должны влиять ни на твое решение, ни на мнение твоего Совета. Я же клянусь тебе верой, коей обязан тебе и Святой Церкви, что граф Раймон и его бароны всегда были добрыми католиками и подчинялись тебе и Святой Церкви. Граф де Монфор отобрал у графа Раймона и у баронов, с ним прибывших, земли и владения, а посему эти бароны и граф Раймон имеют резон поднять оружие против графа де Монфора, так как тот причинил и продолжает причинять им великое зло. А все, что сказал тебе сейчас Фолькет, неправда, ибо, если бы дела обстояли так, как он говорит, граф Раймон и его бароны не прибыли бы к тебе с жалобой».
Выслушав и одну сторону, и другую, Святой Отец сказал, что, по его мнению, граф Раймон и его бароны — добрые и правоверные католики, послушные ему и Святой Церкви. Поэтому он решил вернуть графу Раймону его владения и земли, пребывающие ныне под властью графа де Монфора[810]. Но когда Святой Отец объявил о своем решении, вперед вышел достойный клирик по имени мэтр Тесин и выступил в защиту графа де Монфора. Напомнив о заслугах и деяниях оного графа, он спросил Святого Отца: «Сеньор, почему вы хотите нанести урон графу де Монфору, отобрав у него земли и владения, отвоеванные им в великих трудах у еретиков, коих он денно и нощно изгонял из края? Он завоевал сии земли и владения, истребляя нечестивых еретиков, поэтому я уверен, что вы совершите ошибку, коли решите отобрать у него земли или позволите другим это сделать. Ведь граф де Монфор каждодневно и еженощно верой и правдой служил и служит вам и Церкви».
807
809
810