- Расскажи мне о море моряк, - неслась песня из уст Алвы, - ведь из моего окна я не вижу его. Расскажи мне о море, моряк, ведь я ничего не знаю о нем...
После этого проведенные в тайном горном лагере два месяца, потраченные на подготовку, показались Ричарду тем прекрасным местом, которое эсператисты называли Рассветными садами. Он слышал Скалы! Он мог говорить с ними, различать их гул, слышать радостные и недовольные вздохи, но иногда это рождало неприятности.
- Дорогой и любезный Повелитель Скал, - вежливо обратился к нему тихий мужской голос, когда Ричард упрямо лез на высокую гору, - поставьте, пожалуйста, ногу на самый крепкий выступ. Благодарю вас.
От такой внезапности юноша оторопел и едва не разжал руки, что вполне могло бы стоить ему жизни, однако смог поставить ногу, куда было сказано, и добрался до цели вполне удачно. Хотя, возможно, заслуга в этом не только Скал, но и Рокэ, занимающегося обучением оруженосца на совесть. Фехтование, скалолазание, стрельба, ножи, и прочие необходимые для войны знания и умения. Кроме того, за все это время, присмотревшись получше к Алве, Ричард понял, что если раньше мог назвать его врагом только с натяжкой, то сейчас не мог вовсе. И это прекрасно.
А вот сны про Закатную башню в Варасте и Гербовую в Надоре - страшные, прилипчивые, невыносимые, прекрасными юноша бы точно не назвал. Но это просто борьба сознания с пережитыми уже волнениями, ничего больше, и, что самое хорошее, он даже не запоминал их.
Наконец наступил тот замечательный день, когда два отряда должны были отправиться навстречу врагам, и торжествующий Ричард, конечно же, не мог признаться, что ему снятся эти кошмары. Пусть снятся, истинному абвениату страшные сны нипочем. Ричард храбро карабкался на стену, забыв про легкое беспокойство, навеянное мучительно-пугающими мыслями, и вот, наконец, под ногами появилась неровная, но твердо державшая площадка. Он стоял на башне, между чернотой беззвездного неба и мутно-белым туманом, ползущим из Барсова ущелья.
Темнота, тишина... Никто не последовал за юношей, он слишком много мыслей и чувств потратил на беседу со Скалами, и оттого опоздал, однако это ничуть не расстроило юношу. Если так, нужно продолжать путь самому и ничего не бояться. Шагая вдоль обрыва, мимо камней и трупов, Ричард Окделл внезапно ощутил прилив сил и спокойствия, которые непременно должны помочь ему выжить и остаться невредимым в этой войне. Так юный герцог шел и шел, время от времени оглядываясь по сторонам и вздрагивая от резких звуков, пока перед ним не появился вооруженный бириссец.
Вряд ли имело смысл вести переговоры, но Ричард отчего-то решил, что имеет прямое право попытаться, держа шпагу наготове - жаль, что не успел он и «Здравствуйте» сказать, как над плечом юноши со стремительным свистом мелькнуло острое оружие врага. Увернуться получилось с трудом, а после этого настал черед применений выученных алвинских приемов. Но вот кольчуга, оказавшаяся под одеждой бириссца, оказалась неприятной неожиданностью - шпага не выдержала и сломалась, какая подлость!
За спиной бириссца грохнул выстрел, и юноша увидел молодого Эпинэ. Тот был напряжен, тяжело дышал и держал в руке пистолет, озадаченно глядя на сына Эгмонта.
- Робер или Мишель? - не менее озадаченно спросил Ричард
- Робер, - ответил южанин, перезаряжая пистолет. - Мишель не выжил в Ренквахе. А ты - Ричард Окделл?
- Да.
- Я живу за четверых, Ричард, только правильно ли?
- Как знать, - вымученно улыбнулся в ответ юноша. - Отец, приятель, священник, второй приятель. Они погибли, и только к смерти отца я непричастен. Как знать, правильно ли я живу?
- Не знаю, Ричард. Излом нам всем судья.
- Рад, что вы не упомянули Создателя. Откуда вы здесь? - Повелитель Скал только сейчас заметил, что успел боязливо ссутулиться, и расправил плечи. - А зачем убили бириссца? Ведь он на вашей стороне...
- Потому что не защитить сына Эгмонта я не смог бы. Я дрался бок о бок с твоим отцом.
Вот оно - отличие Эпинэ от Штанцлера!
- Значит, вы вне закона в Талиге? Не бойтесь, я не выдам вас.
- Спасибо, - вздохнул Робер Эпинэ. - С Алвой у меня свои счеты, но они не коснутся тебя. Ведь ты его оруженосец, верно? Оруженосцев не должно касаться бесчестье господ.
- Благодарю вас.
Следовало сдержанно поклониться или сказать нелепую куртуазную шутку, однако Ричард Окделл испытал колкую неловкость и промолчал, на миг опустив голову.
- Но Рокэ Алва и бесчестье - это разные вещи, - зачем-то добавил он очень тихо.
- Я знаю, - виновато улыбнулся собеседник.
- Сзади! - увидев приближающийся силуэт громко топающего человека, Ричард просто не знал, что сказать или сделать еще, кроме как предупредить, поскольку просто оттолкнуть Эпинэ и наткнуться грудью на лезвие сабли самому было бы слишком глупо и необдуманно.
Резко обернувшись, Робер Эпинэ застрелил неловкого косноязычного Марьяна.
- Мы квиты, Дикон, - не очень внятно произнес он, встав лицом обратно к юноше.
- Это хорошо. Я не хочу иметь долгов в этот Излом, - Ричард внимательно вгляделся в темные усталые глаза, а потом быстро перевел внимание на верещавшую возле ноги Эпинэ крысу, которую тот поспешил подхватить и посадить за пазуху. - Домашний зверек?
- Да, его зовут Клемент. Мне... пора идти, Дикон. Удачи.
- До свидания, сударь, - пробормотал Ричард, отчетливо понимая, что они еще встретятся до Излома, но скорее всего, гораздо раньше.
Глава 40. Свершение чьей-то воли
Раздумывая о случившемся возле обрыва башни, Ричард Окделл слушал разговоры нашедших его адуанов с Алвой о ходе минувшей и удачно завершившейся битвы, но интересовали они его мало. Куда больше привлекали интересные мысли о встрече с Эпинэ. Получается, каждый из них пролил кровь за другого, но при этом они теперь не должны друг другу ничего. И все-таки что-то общее их связывает, понять бы еще, что... Астрапэ, защити Повелителя Молний, укрой от бед огненной сильной дланью!
- Доброго утра, юноша, - поприветствовал оруженосца Алва. - Как вы провели ночь?
- Да вот, по стенам лазал, с бириссцами бился, - радостно откликнулся тот, поспешив выбросить Абвениев из головы, потому что желать удачи и благословления на подвиги от Лита самому себе - это немного лишнее. А он чуть не нажелал.
- Рад за вас. Курт, у нас мало времени, так что поторопитесь со сборами.
Слушая их долгий и злобный спор, Ричард уже перестал что-либо понимать, впрочем, Курт Вейзель был тоже близок к этому, и бедняге ничего не остается, кроме как выполнять приказы Проэмперадора. Сейчас же генерала смущали шесть тысяч талигойцев против ста - кагетов, однако он, заскрипев зубами, промолчал о том, что думает насчет планов Рокэ, и согласился.
Ричарда отправили сражаться вместе с Эмилем Савиньяком - должно быть, это входило в тайный и неведомый план Ворона, а может дело еще в чем-нибудь. Но вот разряженных в разнообразные украшения коней и людей Ричард точно не ожидал увидеть. Короны, амулеты, височные подвески, браслеты, ожерелья и монисто, кольца... От неожиданности у юноши зарябило в глазах - однако то, что из себя представляли казароны, выглядело еще более нелепо. Кони, одежды, оружие, все было разнообразным, и, как справедливо говорил Эмиль Савиньяк, в итоге получилась хорошая свалка.
Это его знамя, его соратники, его победа... Счастливый и торжественный Ричард несся вперед рядом с Эмилем, чувствуя, как сила Лита, впитывается в его тело, наполняет его, как становится еще более радостно и спокойно. Но вот кто-то из адуанов схватил разогнавшуюся Сону под уздцы, и юноша задумчиво подумал о том, что Баловник не справился бы на войне, как хорошо, что монсеньор подарил ему такую прекрасную лошадь!
Эмиль со странным смехом стряхнул с оружия кровь и коротко сказал, что надо найти Алву. И они нашли его среди мушкетеров, не менее живого и довольного, чем все остальные, разглядывающего в зрительную трубу кагетский лагерь. Оказалось, что драгоценностями адуаны приманили бириссцев, но тех ждали волчьи ямы, мины и укрывшиеся в возах мушкетеры, а значит вывод следовало сделать один: жадность изрядно губительна, какой бы веры ты не придерживался.