Несколько позже, когда закончились радостные возгласы, Рокэ предложил обрадованному Ричарду выстрелить в сверкающий, украшенный лентами шар, походящий на что-то, вроде флага. Соскочив с Соны, юноша на радостях едва не подвернул ногу, и принялся сыпать порох в орудие, и его, ровно, как и Алву, не испугало пролетевшее над головами ядро. Главное - не нервничать и спокойно выполнять тихие указания монсеньора.
Слегка коснувшись пушки, чтобы поправить прицел, Алва неожиданно взъерошил Ричарду волосы, а тот кивнул в знак признательности. С лица молодого надорца не сходила счастливая улыбка.
- Давай!
Взяться за фитиль, сделать все, что необходимо, и смотреть неотрывно на вырвавшийся из жерла яркий огонь, который снес сверкающий шар в одно мгновение! Ричард широко улыбнулся, посмотрел на смеющегося Рокэ с восторгом, и на миг у него в голове мелькнула мысль, что между ним и Алвой больше нет никаких причин ссориться и что-нибудь делить. Поддеть друг друга в ходе дружеской перепалки - это всегда пожалуйста, однако этим отныне и будет ограничиваться их дружба. Никаких ссор и недопонимания - разумеется, если Алва ничего больше не вытворит, а Ричард ничего лишнего не надумает.
Затем события пошли торопливо и неясно: бой с казаронами и бириссцами, которые обратились в бегство, пушечные выстрелы и разговоры Рокэ с адуанами, бесконечные разговоры... Алва пил касеру и рассказывал о своих намерениях положить множество народу, чтобы выиграть войну, но по спине юноши уже не бегали беспокойные мурашки, и это прекрасно. Выяснилось, что кагеты прикрывают бириссцев.
Напоследок Рокэ заявил, что с рассветом они с Ричардом выезжают делать немыслимое злодейство к Семи Очам Сагранны, и юноша был заинтригован этим. Из уроков в Лаик юноша помнил, что эти семь озер дают начало пяти главным рекам Кагеты. Самое большое из озер. Черное Око, вбирает в себя множество горных ручьев и речек, но вытекает из него лишь четыре бурных, коротких потока, каждый из которых оканчивается озером. Когда Рокэ велел рассказать об озерах, Ричард с готовностью сделал это, и эр остался удовлетворен.
- Вам повезло с ментором, юноша, в отличие от меня. В мое время унары изучали землеописание самостоятельно, и не сказать, чтобы очень успешно.
- А вы?
- Я - счастливое исключение.
- Кто бы сомневался. Курт, вы уверены, что одной штольни и четырех вспомогательных хватит?
- Нет, не уверен. Адгемар разбит и бежал, самое время потребовать...
- Ничего он требовать не будет, - махнул рукой Ричард, - пойдет и возьмет.
- Вот именно, - Алва поднял ладонь, прикрыл глаза от солнца и устремил взгляд вдаль. - Нам помогает Великий Бакра. В горах немалая гроза. Юноша, теперь я вас слушаю о здешних грозах.
- Они особенно сильные в начале осени, - Ричард задумчиво посмотрел на нависшие над острыми вершинами гор свинцовые тучи, - и хоть продолжаются недолго, воды и сильного ветра достаточно много. Если район густо заселенный, случаются трагедии из-за обвалов и оползней, эр Рокэ, я бы на вашем месте отошел от берега, а то рухнете вниз, а мне доставать.
- И что тогда случится? - заинтересованно спросил Ворон.
- Как что? - картинно поразился Дикон, приложив ладонь к сердцу. - Все радетели за дело Великой Талигойи впадут в ужас, отчаяние, и безысходную тоску, от того, что сын Эгмонта Окделла спас жизнь своему кровнику!
- Конечно, - засмеялся Алва, отошел от берега, и снова растрепал непослушные волосы оруженосца. - В таком случае я не хочу служить причиной вашего беспокойства. Хотите посмотреть, как Барсово Око «принимает в себя приходящие с гор дождевые воды»?
- Хочу, - осторожно ответил Ричард.
Робер Эпинэ был бы в восторге от рассматривания родной стихии, но Ричарду предстоящее действо не казалось таким великолепным и прекрасным, как Алве, однако он и виду не подал. Дело не в страхе - просто юноша не любил любого шума, будь то крики или грохот, и странно, как при таком отношении, сумел уговорить горластого капитана Арамону вести себя прилично.
Взрыва он не очень хорошо запомнил, но в юной памяти запечатлелись охватившие его чувства - ощущение некой прекраснейшей и упоительной жути, когда злобно рычит взбунтовавшаяся озерная гладь и поют камни, желающие сорваться с места и броситься вперед. Повелитель Скал держался в седле и ждал, когда ненастье закончится. Грязекаменная лавина с оглушительным шумом рухнула вниз, обрушивая на деревню сель - горное чудовище. Ричард смотрел, слушал, и отчего-то отчетливо понял, что когда-нибудь ему придется обрушить собственную провинцию - чтобы спасти ее. Именно так, ибо иногда приходится расплачиваться страшными вещами и множеством чужих жизней, но не будет герцогу Окделлу прощения, если обвал погребет под собой семью и всех других, которым нельзя умирать...
Барсово Око навсегда исчезло с лица земли. Ни прозрачной воды, ни вековых елей, ни золотистых тростников не было и быть не могло, но почему это обстоятельство не вызывало у него ни капли страха? Впрочем, адуаны искали детенышей погибшей выдры и тоже не слишком-то обеспокоились гибелью множества невинных людей.
А значит, Ричард Окделл, чья сущность не дрожит в праведном страхе за души убиенных, не достоин зваться эсператистом - потому что приходится чем-нибудь жертвовать всегда. Лишь бы не увлечься этим и не приносить кровавые жертвы, как его очень дальние предки... А Рокэ, злой и страшный по мнению Вейзеля человек, сообщил, что будет писать ультиматум Адгемару, относительно своих планов на взрыв и Змеиного Ока тоже.
- Ричард, - позвал Алва, - можете выходить из кустов, интересующий вас разговор окончен.
- Спасибо, - радостно проговорил юноша, подходя к эру со спины, - но я стоял тут рядом с вами.
Написанный Вороном ультиматум повезли Адгемару таможенники, так и не нашедшие детенышей выдры, а Ричард понял, что скоро случится кое-что, из ряда вон выходящее. Оно и случилось - когда победители и побежденные встретились лицом к лицу для переговоров.
- Кагета повержена, - сказал седовласый Адгемар. - Мы - мирная страна, и мы были не готовы к обрушившемуся на нас гневу брата нашего Фердинанда... Я слишком поздно узнал, кто был виновником нападений на Варасту. Объявленный братом моим Фердинандом вне закона Робер Эпинэ вступил в сговор с безбожными гоганскими ростовщиками и тайно прибыл в Кагету. Этот человек воспользовался нашим гостеприимством и наивностью и с помощью золота и лжи склонил на свою сторону нескольких бирисских вождей. Глупцы за моей спиной начали совершать набеги на Варасту.
К ногам связанного Робера Эпинэ упала чья-то голова, и Ричард готов был поклясться, что Повелитель Молний вздрогнул.
- Я надеюсь, мои объяснения брат мой Фердинанд сочтет исчерпывающими, голос казара стал еще проникновеннее, - я понимаю - сейчас не время говорить о подобных вещах, но залогом нашей искренности может стать рука моей младшей дочери. Этери красива, она знает талиг, я растил ее в почитании нашего великого соседа. Брат мой Фердинанд женат на прекрасной Катарине из рода Ариго, но руку Повелителя Ветров не отягощает свадебный браслет.
Ричард изумленно взглянул на Рокэ Алву, но бледное лицо того напоминало безразлично-холодную маску, совсем не похожую на то оживленное выражение, когда молодая бакранка попросила его провести с ней ночь. Значит, он не женится, а хорошо это или плохо - не герцогу Окделлу, дурно разбирающемуся в политике, судить.
- Больше мне нечего сказать, мы - мирный парод, мы пытались защититься и не смогли, в этом была наша ошибка, моя ошибка. Я жду ответа Талига, ибо в его руках наша жизнь и паша смерть. Что скажет побежденным Проэмперадор Варасты?