Красавица Брюнхильда оделась побыстрейИ вышла к чужеземцам со свитою своейИз ста иль даже больше одетых пышно дам,Сгоравших от желания скорей предстать гостям.
По сторонам Брюнхильды, с мечами наголо,Пятьсот иль даже больше бойцов исландских шло —Успел с досадой Гунтер число их подсчитать,Когда пред королевою пришлось приезжим встать.
Теперь я, правды ради, поведаю сполна,Что, Зигфрида увидев, промолвила она:«Приветствую вас, Зигфрид, в моём родном краю.Зачем пожаловали вы в Исландию мою?»
«Передо мною первым такую речь держа,Ко мне не по заслугам добры вы, госпожа.Мой господин — пред вами,[81] и вам при нём не следК его вассалу скромному свой обращать привет.
Он уроженец Рейна, но бросил край родной,Чтоб за морем Брюнхильду назвать своей женой.В намерении этом он непоколебим.Подумайте, разумно ли вам состязаться с ним.
Он Гунтером зовётся, король могучий он.Одной любовью только сюда он приведён.Что мне ещё добавить? Я здесь лишь потому,Что в путь угодно было взять меня с собой ему».
Она в ответ: «Коль скоро ты лишь простой вассал[82]То господин твой вправду моей любви взалкал,В трёх состязаньях должен он победить меня,А проиграет — вас казнят до истеченья дня».
Владелец Тронье молвил: «Нам, госпожа, ответьте,В чём будут заключаться три состязанья эти.Ужель они и вправду столь трудны могут быть,Что мой король откажется от мысли вас добыть?»
«Он бросить должен камень, догнать его прыжком,Затмить меня в уменье цель поражать копьём.С решеньем не спешите, — добавила она, —Не то вас ждёт бесчестие[83] и смерть вам суждена».
Отвёл отважный Зигфрид в сторонку короля,Его не падать духом вполголоса моля:«Спокойствие храните и будьте посмелей.Ручаюсь вам, что хитростью возьму я верх над ней».
Сказал державный Гунтер: «На всё пойти я рад.Пусть будут состязанья труднее во сто крат,Без колебаний жизнью я, госпожа, рискну,Коль этою ценой могу в вас обрести жену».
Увидев, что на гостя ей страху не нагнать,Брюнхильда состязанье решила начинатьИ свите приказала: пусть та ей поспешитДать панцирь раззолоченный и добрый звонкий щит.
Под панцирь королевой надет подлатник был.Ничей клинок ни разу его не прорубил.Пошли на тот подлатник ливийские шелка,И золотом расшила их искусная рука.
Смутила гордость девы гостей отважных дух.Был Хаген нем и мрачен, взор Данкварта потух.Что станет с государем? Как Гунтера спасти?«Домой, — так оба думали, — нам нет уже пути».
Меж тем на берег Зигфрид отправился тайком.Там их корабль качался, колеблем ветерком.Плащ-невидимку витязь из тайника достал,Надел его и в тот же миг незрим для глаза стал.
Вернувшись спешно в замок, увидел удалец,Что всё для состязанья готово наконец,Через толпу прокрался и подошёл к друзьям,По-прежнему невидимый тем, кто собрался там.
Был круг для игр очерчен, а за его чертоюСемьсот исландцев встали железною стеною.Звенели их доспехи, оружие блестело.За состязаньем наблюдать им госпожа велела.
Вступила в круг Брюнхильда, но вооруженаБыла скорей для боя, чем для игры она.Сияло золотое, блестящее шитьёНа пышном платье шёлковом, надетом на неё.
Несли за нею следом оруженосцы щит,Что золотом червонным искусно был обитИ прочными стальными застёжками снабжён.Брюнхильде в состязаниях служил прикрытьем он.
Расшит ремень подщитный каменьем был у ней.Травы каменье это казалось зеленейИ пламенело ярче, чем золото щита.Да, лишь героем быть могла Брюнхильда добыта!
Хоть щит её широкий из золота и сталиЧетыре сильных мужа с натугой поднималиИ был он посредине в три пяди толщиной,Справлялась с ним играючи она рукой одной.
Когда увидел Хаген, как этот щит тяжёл,Лихой боец из Тронье в изрядный гнев пришёлИ Гунтеру промолвил: «Погибнуть мы должны.Вы в дьяволицу сущую, король мой, влюблены».
Я про одежду девы ещё не кончил речь.Поверх брони спускалась у ней рубаха с плечИз ткани, что красою всем женщинам мила, —Из ацагоукских[84] шелков рубаха та была.[85]
Затем велела дева копьё себе подать.Она его умела без промаха кидать.Огромно было древко тяжёлого копьяИ остры наконечника калёные края.
На то копьё железа истратили немало —Четыре с половиной четверика металла.Три воина Брюнхильды несли его с трудом,И горько пожалел король о сватовстве своём.
Державный Гунтер думал: «Да что же здесь творится?Сам чёрт живым не выйдет из рук такой девицы,И окажись я чудом в Бургундии моей,Поостерёгся б докучать я вновь любовью ей».
Сказал отважный Данкварт, брат Хагена меньшой:«В том, что сюда приехал, я каюсь всей душой.Мы — витязи лихие; тем горше будет стыд,Коль обезглавить женщина таких бойцов велит.
Нет, плыть на этот остров нам было ни к чему.Вот если б брат мой Хаген и я, под стать ему,Мечи свои не сдали на сохраненье здесь,С людей Брюнхильды сразу бы слетела вся их спесь.
вернуться
81
вернуться
82
вернуться
83
вернуться
84
вернуться
85