Наконец выбрался наружу, разглядывая беспокойные ряды живых: залечивали раны, берегли силы. Звякали бутылки с зельями мастера Турраллиса: пригодились всё-таки. Сновали среди раненых несколько фигур в голубых мантиях: адепты врачевали, как могли. Где-то в коридорах гильдии ещё бродили мертвецы в поисках новых жертв. Время от времени они появлялись во внутреннем дворе – люди и нелюди действовали слаженно, разрубая неживых на куски. Боль и ярость переплетались в этих коротких сражениях: кто-то узнавал в погибших своих соратников, кто-то уже раз поверженного врага.
Кругом царила смерть: в кусках подгнивающей плоти, щедро усыпавшей внутренний двор крепости магов, в умирающих воинах, которые из последних сил цеплялись за жизнь – только бы не умереть, только бы не стать ходячим мертвецом, рабом Братства Ночи – в мрачной решимости выживших, зорко смотревших по сторонам и ещё пристальнее – на тяжело раненных товарищей. Кто знает, когда дух оставит искалеченное тело, и оно встанет уже как не-человек, ходячая нечисть, жаждущая крови? Даже небо, против ожиданий, не светлело от бледных лучей пробудившегося солнца: новый рассвет раскрасил его в жуткие кровавые тона.
Витольд отдал своего коня и отправил со мной, невзирая на возражения, отряд воинов. Я знал, что он отдаёт людей на верную смерть: тот, кто владел сейчас телом Люсьена, не подпустит к себе никого. Впрочем, без магической защиты я тоже не подошёл бы к брутту даже на полёт стрелы.
Дейруин выслушал меня молча. И согласился без раздумий.
В другой раз я бы восхитился готовностью и самоотверженностью наследника альдского престола. Теперь я как никогда понимал правоту Витольда: такого нельзя оставлять в живых. Слишком много выдающихся черт и благородных поступков, слишком изворотливый ум и крепкие нервы. Слишком хорошим правителем станет. Хорошим для альдов – плохим для нас.
Но сейчас выбирать не приходилось. Мы перебрались на ту сторону пропасти: я с бойцами и Дейруин с телохранителями. Брейгорн, на удивление, выжил; второго альда я не знал.
– Повтори ещё раз, – мы с Дейруином ехали бок о бок, так что альд говорил, практически не понижая голоса.
– Они создали не амулет стихий, – равнодушно повторил я. – Это амулет Тёмного. Люсьен открыл портал. Нужно закрыть. Амулет вытащить и уничтожить.
– И ты предлагаешь это сделать мне? – слегка удивился Аркуэнон.
Я внимательно посмотрел на наследника альдского престола. Высокий хвост давно растрепался, белые волосы обагрились свежей кровью – какая-то из ран не зарубцевалась – и чёрной, уже спёкшейся; точёные черты лица смазались из-за подбитого глаза и заплывшей скулы. Дейруин, впрочем, в седле держался ровно, только левая рука лежала на колене, словно альд не решался ею воспользоваться. Вывих? Перелом?
– А ты сможешь?
Дейруин придержал коня, глянул мимо меня.
– Портал закрыть – не смогу, – спокойно проговорил он, будто сверяясь с собой. – Но, возможно, он закроется сам, если уничтожить амулет. Вытащить я его, положим, сумею. Дальше что? Без оболочки удержать его не будет никакой возможности. Стонгардец, взрыв после обряда нам покажется детским чихом по сравнению с тем, что будет, если отпустить на свободу Тёмный амулет.
– А если выпить?
Аркуэнон удивился и впервые посмотрел мне в глаза.
– Мне?
– Никто другой не сумеет, – подтвердил я. – Здесь нет мага сильнее, чем ты. Позже мы найдём кристалл и заключим амулет в него. Потом уничтожим.
– Как у тебя всё просто, стонгардец, – невесело усмехнулся альд.
Я пожал плечами: мол, есть предложения получше?
– Это опасно, асса Дейруин, – хмурясь, встрял в наш разговор Брейгорн. Телохранитель впервые подал голос, и сказать по правде, меня это не радовало. – Стонгардец заманивает нас в ловушку. Кто знает, что ждёт впереди? Или что произойдёт, если всё пойдёт так, как он предлагает? Уж не затем ли он просит вас выпить амулет, чтобы убить вместе с ним? Две цели одним ударом…
Я выдержал взгляд Дейруина, стараясь ни мускулом не выдать напряжения. Проклятый телохранитель видел меня насквозь – что ж, свою работу он выполнял честно.
– Зачем нам Тёмный амулет? – продолжал Брейгорн. – Сила в нём велика, это верно, но вы уверены, асса, что нам следует и в самом деле везти его в Доминион? Хорошо было бы услышать мнение старших магов, но их нет…
– Тихо.
Я вслушался. Вниз по горной тропе чавкало и хрипело, рычало, поскуливало, шипело…
– На прорыв, – тут же сориентировался я, оборачиваясь к своим воинам. – Наша цель – в долине. Вперёд!..
Дейруин отдал короткие указания своим телохранителям, и мы сорвались с места в галоп. Вовремя – потому что уже на следующем повороте мы натолкнулись на тех, кто шёл нам навстречу.
Чужой конь заржал, отказываясь подчиняться дрогнувшей руке, я подстегнул, слыша за спиной, что у моих спутников возникли те же проблемы. Люди могли безрассудно лезть в самое пекло, животные оказались умнее и хотели ещё пожить.
Я ворвался в строй исчадий первым, и продвижение неизбежно замедлилось: среди извивавшихся, когтистых, мощных и ни на что не похожих уродливых тел то тут, то там скалились на меня не то человеческие, не то звериные морды – я не вглядывался, зато ощутил, как несколько крепких лап вцепились в мои ноги, в круп коня, осаждая нас на полном ходу. Ждать, пока повалят да сожрут, не стал – выкрикнул одно из лучших своих заклинаний, разбрасывая мерзкие туши в стороны, к отвесным скалам, и хлестнул поводьями. Мои бойцы, отмахиваясь на ходу от жуткой нечисти, мчались за мной; за нашими спинами продвигался Дейруин с телохранителями.
Мелькнула и пропала мысль о том, что даром мы не разрушили каменные мосты в гильдию. Если эти полчища войдут внутрь, то вместе с мертвецами они расправятся с остатками живых в считанные минуты.
На смену панике пришла горячечная решимость: скорее, скорее! Если я доберусь… как только доберусь… некогда разыгрывать спектакли, некогда обманом убивать Аркуэнона! Тот, кто открыл врата в бездну, только разогревается – что будет, когда его полчища войдут в наши города и сёла? Кто, Великий Дух, способен им противостоять?!
Я не имел права на поражение. Не было во мне ни магических, ни обыкновенных сил – всё растратил там, в крепости. Почти до дна исчерпал поток колдовской энергии, да и у пояса, под рёбрами, влажно хлюпало – всё-таки крепко задели меня мертвецы… Зато в глубине души жила ничем непоколебимая, жёсткая уверенность в том, что я непременно дойду до цели. И сам Тёмный меня не остановит.
В долине и в самом деле собралась армия исчадий из бездны: зиял в земле чёрный, как пропасть, портал, в который, как в водопад, ссыпался с холмистых склонов свежий снег; оттуда вылетали и выпрыгивали по одному чудовища, каким место только в самых жутких кошмарах.
Люсьена я заметил не сразу. Отвлекли – набросились уродливой, извивающейся массой, вгрызлись в круп коня, вцепились в поножи, стаскивая с седла. За спиной я уже слышал лязг оружия: вверенный мне отряд воинов сражался не на жизнь – на смерть. Они знали, что умрут, и каждый стремился с собой забрать как можно больше. Хороших ребят дал мне Витольд!..
Стряхнув вцепившегося в меня монстра, отпрыгнул от падающего коня подальше: на несчастное животное набросились тотчас всей сворой – много вылезло из портала исчадий, снега не видно за копошащимися чёрными тушами! Двуручник в моих руках заработал с удвоенной силой: показалось, что у самого края портала мелькнул знакомый щегольский плащ с низким капюшоном.
Раскрыв клыкастую пасть, бросилось ко мне жуткое, непонятное; я отмахнулся наколдованным каменным вихрем, отправляя монстра обратно в портал. Оттуда тотчас вылетел новый, но я уже не глядел. Ещё несколько рывков – и окажусь возле брутта! Где же Дейруин? Обещал, альдское отродье, помочь! Или думает, что один только Стонгард пострадает от полчищ из бездны? Граница Доминиона не так уж далеко – Аркуэнон, ублюдок, где же ты?!
Словно в ответ на мои мысли полыхнуло над головой ярко-оранжевым, и жидкое пламя пролилось на несчётные полчища, собравшиеся в долине. Всю силу, вероятно, вложил Дейруин в это внушительное действо: половина исчадий вспыхнула колдовским огнём, и в ущелье волной пронёсся утробный звериный вой.