— Энни, тебе выходить через полчаса! — уже ворчала Фрида Каяма. — Не засиживайся сегодня в ванной, иначе не успеешь позавтракать.
— Да, мам… — сонно протянула Энни, рукой потирая янтарного цвета глаза.
Вот это Энни не любила больше всего: когда родители уже с самого утра начинают капать на мозг по всякой ерунде. Благо, такое происходит не ежедневно, но терпеть это с недосыпа всё равно крайне тяжело. Младшая Каяма дальше двинулась в сторону ванной.
— А это ещё что?
Энни мгновенно замерла на месте и ошарашенно посмотрела на мать, которая уже вовсю перебирала в руках разорванный краешек ночной рубашки своей дочери. Девушка не особо этому удивилась: порой она так ворочается во сне, что на следующее утро кровать приходится заправлять заново. Похоже, в этот раз она за что-то зацепилась пока спала, и вот результат.
— Прости, мама, — только и смогла пробубнить младшая Каяма.
— Ничего… оставишь её в ванной, как помоешься. Я постираю и зашью. — Женщина выпрямилась, поправляя прядь своих длинных каштановых волос. На её вытянутом лице, с немного пухлыми губами и неглубокими морщинами в уголках больших янтарных глаз, отражалась привычная усталость.
— Хорошо.
Сонный взгляд юной Каямы вновь упал на часы: ровно семь часов, надо бы поторопиться. Энни смогла немного прийти в себя, шаги до ванной были уже куда уверенней. Фрида ещё немного смотрела на едва ковыляющую дочь и пошла на кухню.
— Доброе утро, Энни!
Девушка подняла глаза и посмотрела на отца. Высокий крепкий мужчина с короткими, торчащими в разные стороны, медного цвета, как и у его дочери, волосами, которые он уже даже не старался расчёсывать, ввиду своей хлопотной работы главного инженера на металлургической фабрике. Серые, немного узкие глаза, большие нос и рот, лицо было вытянутым с ровной, чуть ли не квадратной, челюстью. Уже с утра он сразу надевал на лоб специальные рабочие очки и комбинезон тёмно-серого цвета с кожаной курткой поверху, на которой был закреплён стальной жетон с выгравированным на нём: «Алек Каяма — главный инженер».
— Привет, пап, — всё так же сонно протянула Энни.
— Опаздываешь. Тебе бы пора научиться просыпаться сразу, — ухмыльнулся мужчина, скрестив руки на груди.
— Нет, пап, пожалуйста, только ты не начинай!
Старший Каяма удивлённо посмотрел на поникшую дочь и аккуратно поправил очки на лбу.
— Ясно… от мамы уже досталось? — Алек довольно ухмыльнулся и почесал затылок.
— Не то что бы досталось, просто небольшой «пинок» для бодрости.
— Как и всегда, в общем, — с ухмылкой заключил Алек.
Энни лишь пару раз кивнула в ответ. Возможно, мать была вполне способна подпортить с утра настроение чрезмерной спешкой, но про отца такого не скажешь. Кроме, разве что, тех моментов, когда он сам просыпается не в духе, что, хвала Богам, является не слишком частым явлением с его профессией. Старший Каяма уходил на работу гораздо раньше, чем Энни в академию, а возвращался он едва ли не к полуночи.
— Ты сегодня снова придёшь поздно? — поинтересовалась младшая Каяма.
— Не думаю. Месячный план мы сдали ещё вчера, сегодня у нас день незагруженный.
— И даже, — Энни невольно посмотрела по сторонам, словно ожидая, что их разговор кто-то подслушает, — ваше новое оружие тоже готово?
— Откуда ты… — Алек смерил дочь недовольным взглядом. — Ты снова проникла на фабрику?
В этот момент Энни поняла, что сболтнула лишнего. На осыпанном веснушками щеках проступил лёгкий виноватый румянец, тонкие светлые губы нервно сжались в линию. Но что она могла поделать? Чрезмерное любопытство юной Каямы всегда было её слабостью. Эмерская металлургическая фабрика, несмотря на довольно мощную и многочисленную охрану, обладала массой изъянов, о которых никто, кроме Энни, даже не догадывался, чем девушка и пользовалась. Ей всегда было интересно посмотреть на работу отца, а также на то, как на свет появлялись всё новые «живые машины», а сделать это можно, только пробравшись на саму фабрику. К сожалению, она очень часто попадалась охранникам, а проникновение на фабрику карается несколькими годами в темнице, но когда твой отец — главный инженер, можно всё разрешить мирно. На своей последней «вылазке» Каяма случайно подслушала разговор двух механиков, которые обсуждали некое оружие, настолько мощное, что другие конструкты, может и вовсе больше не понадобятся королевству. Увы, она так и не узнала, что это за оружие и как оно вообще работает.
— И где ты пролезла на этот раз? — раздражённым тоном спросил Алек.
— Через трубу для сброса отходов, — пробубнила девушка, виновато опустив взгляд.
— Энни, из-за тебя нам постоянно приходится нанимать новых охранников и создавать лишних конструктов для наблюдения за теми местами, где ты уже пролазила! Такими темпами мы останемся без людей, денег и материалов! Потому что всё это уходит на защиту фабрики, причём от тебя же!
Младшей Каяма было нечего ответить. Они уже не первый раз говорят на эту тему, и все их разговоры, связанные с фабрикой, так или иначе заканчивались слёзными обещаниями Энни о том, что она больше не будет такое вытворять, после чего отец успокаивался, и, вроде как, всё на этом заканчивалось. Но не проходило и трёх дней, как Энни находила новую лазейку. Через старые пройти не получится. Их либо заделывают, как недочёты в здании фабрики, либо там появляется два — три конструкта для охраны.
— Но с другой стороны, — продолжил старший Каяма, понимающе вздохнув, — благодаря тебе мы узнаём о недочётах фабрики.
— Я могу и дальше их выявлять, если надо! — воодушевлённо воскликнула девушка.
— Энни! — Отец снова смерил её недовольным взором.
Каяма лишь тихо хихикнула в ответ, показывая тем самым, что последнее сказанное было не более чем шуткой, хотя ни она сама, ни её отец не были в этом уверены. Разумеется, Алек распорядится, чтобы у трубы для сброса отходов тоже появилась охрана. В свою очередь, Энни уже думала над тем, где она пролезет в следующий раз. Ведь её ужасно заинтересовало, что же такое придумали эмерские инженеры, что другие конструкты просто будут больше не нужны.
— Ладно, не опаздывай сегодня.
— Не переживай насчёт этого, — уверенно заявила юная Каяма.