* * *
Мирный крестьянин заботился только о ниве,
Сердце ж крестьянина князь закалял на охоте.
Зверь добывался по-всякому; лучшей добычей
Та признавалась, когда в лагеря приводили
Зверя живьем, без увечий, почти невредимым.
Это считалось сверхдоблестью и поощрялось,
А с нерадивых могли и взыскать по указу.
Надо сказать, поселяне старались усердно,
Что поручалось, всегда выполняли без страха,
Даже и зубр доставлялся к ногам властелина.
Я-то, признаться, не верю, что так оно было,
Но старики утверждают, что все это правда.
Вот о смекалке народа по части ловушек
Можно сказать без сомнения — это искусство!
Стенка двойная из бревен, подобная клину,
В пуще рубилась; широкие спереди клещи,
Дальше — все уже, и в них посредине засовы,
Тщательно скрытые зеленью, ветками сосен,
Чтоб не учуял опасности зверь осторожный.
В красной накидке ловец-зазывала по клину
Вдруг пробегает, сверкая мечом над собою.
Зубр это видит. Глаза наливаются кровью.
Вот он срывается с места, помчался прогоном,
Но возмутитель спокойствия — как растворился:
В стенке же лазы, и в них-то и скрылся охотник.
Зверь между тем, разогнавшись в погоне, ворвался
Прямо в ловушку: засовы в мгновение ока
Путь преградили и сзади и спереди — пойман!
Тотчас встают из укрытий ловцы, обступают
Это чудовище. Петлю бросают на шею.
Крепят узду и треножат, а задние ноги
Намертво путами вяжут, чтоб шаг ограничить.
Силой оружия целых отрядов не взятый,
Здесь укрощен он и сломлен превратностью рока.
Пообмотав его мощное тело веревкой,
Тянут, как гору, на выход. И, ужаса полный,
Пеною пышет свирепый гигант, поддается;
Весь содрогаясь, идет он сквозь толпы в неволю.
В лагерь приводят, а там, развязав, выпускают
В чистое поле, — здесь будешь живою мишенью
Всадникам княжеским. Бейте копьем иль стрелою,
Приобретайте на нем драгоценнейший опыт!
Как утверждают, не только на копьях и стрелах
Делались метки — живая мишень испещрялась
Метками тоже, и кто попадал в нее точно,
Высшей наградою тот награждался; другие ж
Брали призы по удаче. При Витовте славном
Тех отмечали, кто глубже копьем своим метким
Ранил животное или пронзал его тело.
* * *
Годы княжения Витовта названы веком
Самым прекрасным совсем не за то, вероятно,
Что возвышала правителя бранная слава.
Нет же, скорее за то, что превыше богатства и счастья
Ставил он духа богатство и благоговейно
С верой глубокою чтил Всемогущего Бога.
Первый с народами княжества приняв крещенье,
Все заблуждения в вере былой осудивши,
Он истуканов язычества сжег и построил
Храмы Всевышнему Господу. Благочестиво
Жаловал землями и состоянием он духовенство.
Славу великому Витовту петь прекращаю,
Хоть не по воле своей обошел я владыки деянья.
Я, несомненно, увлекся, а следует помнить
Твердо предмет разговора — о северном крае,
Да и о зубре пора бы закончить сказанье.
Кружным путем я совсем от него отклонился,
А между тем, не пора ли вернуться к охоте?
* * *
Загнанный и утомленный погоней и криком,
Зверь, наконец, изнемог; исчерпалась, иссякла
Ярость, и будто почуял — конец недалеко,
Весь он в испарине, дышит прерывисто, с хрипом;
Ноги не держат; бредет и уже не владеет
Телом обмякшим; гляди — упадет и погибнет.
Дух полонившая злоба в глазах затухает.
Спешились всадники; в чащу уводятся кони.
Вот, по обычаю, смелою поступью к зверю
Юноши вышли свалить его близким ударом
Острых клинков. И стоят они с храбростью дивной
К смерти лицом и с надеждой на почести славы.
Взмахом клинков, разрезающих воздух со свистом,
Каждый к себе подзывает угрюмого зверя.
Загнанный и изнемогший, он с места рванулся
Прямо на юношу, тот отскочил за деревья.
Зубр развернулся, наметил мишень и с разбегу,
Будто палящая молния, дерево рушит;
Падают ветви, летят во все стороны щепки,
Смертью грозят покачнувшийся ствол и обломки.
В оба гляди, молодец, напрягай все вниманье,
Место такое неопытным мало подходит!
Был очевидцем я: храбрый и сильный охотник
Выпустил меч, когда зубр приближался скачками
К дереву, где он стоял, цепенея от страха.
Не осени нас удача по милости Божьей,
Друг наш попал бы в объятия смерти. На счастье,
Дерево было густою сосной, и на кроне
Мирно покоилась шапка сыпучего снега.
Как только дерево вздрогнуло и покачнулось,
Сучья упруго встряхнулись и белая туча,
С кроны скользнув, опустилась, как занавес, сверху.
Смелый охотник исчез на мгновенье, но тут же
Сила и резвость к нему чудодейно вернулись —
Бросился бегством спасаться сквозь муть снегопада.
Громко осмеян был в этом своем злоключенье,
Будто от смерти нельзя уходить, неприлично,
Или в борьбе, где намечена цель — побыстрее
Вырвать победу, — сражаются равные силы.
Грянул удар, и вонзились рога в древесину.
Ствол охватил, как объятием, но удержали
Корни сосну в плодородной суглинистой почве.
Если ж сосна боровая, довериться ей ненадежно —
Кто за ней скроется, с нею ж и будет повергнут.
Бури удары сосне хоть бы что — не подвластна,
А под ударом его лобовым — погибает.