— Ты должна молчать, любимая, — прошептал мне в ухо Петир. — Сейчас… возможно, тебе захочется выкрикнуть моё имя.
— О, но ведь тебе бы этого хотелось? — возразила я.
— Больше, чем ты себе представляешь, — лукаво произнёс Петир. Затем стало тихо, но ненадолго, пока Петир не двинулся мне навстречу, штурмуя препятствие с такой силой, что я резко вскрикнула, но тут же подавила крик, так прикусив губу, что слёзы брызнули из глаз. Снова, и снова, и снова Петир рвался вперёд, давление внутри меня нарастало, грозя окончиться взрывом. Губы Петира оказались настоящим спасением, о, они пришли мне на помощь, даря поцелуи моим уже распухшим губам. Но вот поцелуи Петира стали такими грубыми, как будто голод свёл его с ума, навсегда лишив возможности насытиться. Петир прорычал моё имя и с силой укусил меня в шею, вцепившись зубами в обнажённую кожу. Я откинула голову, предоставляя ему больше доступа. Мне было так хорошо. Почему от этого так хорошо? Петир снова ворвался в меня и я внезапно осознала, что разверзнись сейчас небеса и обрушься на наш корабль ливень, моряки всё равно услышали бы мой вопль — вопль чистого безмятежного восторга, когда Петир достиг своего пика.
— Шшшш, — сказал Петир и быстро накрыл мои губы своими, предотвращая дальнейший крик. Я застонала прямо ему в рот, просто не способная в одиночку справиться с тем, что происходило со мной сейчас. Петир остался внутри меня, его тело обмякло и опустилось на меня сверху. Я поцеловала Петира в гладкую бледную щёку, а он прижался лицом к моей ключице и уткнулся носом в изгиб моей шеи. Я слышала, как колотится сердце у него в груди. — О Санса! Моя милая, милая Санса! — пробормотал он в темноте.
— Да, Петир, я знаю, тебе не нужно это повторять, — успокаивающе произнесла я, гладя его прекрасные волосы. По тому, как Петир прикасался ко мне, и по его нежным поцелуям, осыпавшим мою шею, я понимала, что он любит меня. Ему не нужно было произносить это вслух. Его полные любви взгляды и ласковые касания говорили всё за него.
— Я должен вытащить прямо сейчас, — простонал Петир, водя губами по моей шее. — Но мне хочется ещё побыть в тебе.
— Конечно, побудь, — сказала я, убирая волосы с его лица.
— Пока я остаюсь в тебе, ты полностью принадлежишь мне, — сказал Петир.
— Вот как? — спросила я, отмечая, что Петир вошёл в меня ещё глубже. Мои бёдра содрогнулись от нового ощущения, а лоно опять запульсировало. Петир ещё сильнее прижался ко мне.
— О Санса! Вот так, да! Здесь мне самое место! — прорычал Петир мне в ухо.
Меня охватило такое сладкое чувство. Я очутилась на седьмом небе, с которого совершенно не хотела спускаться. Не в силах больше сдерживаться, я издала громкий стон. Внезапно Петир так сильно толкнулся мне навстречу, что я закричала: “О боги! Петир! Я… больше… не… могу… молчать! Нет, пожалуйста, прекрати, ради бога! ПЕЕЕЕТИИИРРР!”.
— Шшшш! — ответил Петир. Он остановился и принялся осыпать меня поцелуями, чтобы заставить замолчать и осушить слёзы, текущие из моих глаз.
— О Петир! — стонала я, отчаянно крутя головой. — Ты и правда нехороший человек!
— О, моя милая Санса, — выдохнул он, проводя большим пальцем по моим губам. — А ты и правда прекрасно справилась.
— Но это было так тяжело, — пожаловалась я. — Мне… мне так хотелось…
— Как-нибудь в другой раз, когда на моём корабле не будет более сотни моряков, легко способных распознать крик удовлетворения. Ну же, Санса, не расстраивайся так. Позволь мне всё исправить, — игриво сказал Петир, вновь награждая меня поцелуем, но на этот раз более медленным и спокойным, который тянулся до тех пор, пока я опять не застонала от удовольствия. — Вот и славная девочка.
— Я тебе не девочка! — отрезала я.
— Да, теперь ты женщина. Как же иначе, после того, как я проник так глубоко внутрь тебя, — пошутил Петир и, как бы подчёркивая свои слова, он снова толкнулся в меня.
— Петир, пожалуйста! — захныкала я, впиваясь ему в спину ногтями, не способная вынести больше.
Петир расслабился, опустив на меня своё напряжённое тело. По его спине стекал пот, скапливаясь внизу и выступая бисеринками на груди. Кожа Петира была горячей на ощупь, как костёр жаркой летней ночью. Его волосы стали влажными, как и лоб, и та щека, которой он прижался к моей. Умиротворённым тоном Петир произнёс:
— Когда ты так близко ко мне, как сейчас, у меня возникает такое ощущение, что наши судьбы крепко связаны в сложный узел, который невозможно развязать.
Я хмыкнула в ответ, чувствуя себя немного озадаченной манерой речи Петира и тем, как он переплёл наши пальцы, отображая сказанное им.
— Ты свет, озаряющий тьму во мне, а я — тьма, крадущая твой свет, — внезапно сказал Петир леденящим кровь голосом. Он наклонился и легко поцеловал меня в лоб. Убрав с моего лица тёмно-рыжую прядь, Петир прошептал: “Санса, никогда не забывай об этом”.
========== 5. Любовная ссора ==========
Я открыла глаза и увидела, как солнечный свет льётся сквозь моё окно. Стекло затуманилось, но всё равно можно было разглядеть сияющее голубое небо и, кажется, там было ещё что-то новое.
Меня отвлёк лёгкий всплеск и я перевела взгляд от окна к стоявшему на столе тазику с водой. Я увидела Петира, окунавшего руки в холодную воду и плескавшего её себе на лицо так, что она стекала по носу и подбородку. Петир намочил слегка и свои красивые волосы и с тщательной аккуратностью разгладил их. Затем он вытерся серым полотенцем и сложил его рядом с тазиком так, как будто к нему вообще никто не прикасался.
Петир надевал свои золотые перстни, когда я подкралась к нему и обвила его руками, ощутив тепло, исходившее от его груди. Его дублет был расстёгнут, поэтому я почувствовала под своими пальцами неровности шрама — длинной полосы, разделявшей торс Петира. В этом рассветном часе и прикосновениях к этому шраму было что-то нереальное.
— Доброе утро, любовь моя, — сказал Петир, прижимаясь ко мне.
— Доброе утро, Петир, — тихо ответила я и начала целовать его в шею. Петир поддался и позволил мне пройтись губами от его затылка до самой ключицы. Я целовала Петира с таким воодушевлением, будто передо мной стоял драгоценный идол из слоновой кости и чистого золота. Я преклонялась перед ним, осыпая его тысячей поцелуев. Петир, повернувшись ко мне, немедленно раздел меня взглядом своих серо-зелёных глаз.
— Ты такая красивая, — прошептал Петир, а его ловкие руки ухватили меня за талию и притянули к себе. Поцелуи Петира были горячими и неистовыми, безумными от страсти, мои ноги ослабели от них, а внизу сделалось жарко и влажно. Я обвила руками Петира за шею и с силой прижалась к его груди, прекрасно помня, что я всё ещё голая с прошлой ночи. Петир был полон желания, я чувствовала это по тому, как его руки скользили по моей спине. Он прервал поцелуй и сказал напряжённым голосом:
— Хватит, а не то мне снова придётся затащить тебя в постель.
— Так давай, — промурлыкала я ему на ухо. Я провела большим пальцем по острой линии его подбородка, чувствуя покалывание растущих волосков.
— Что? — недоверчиво переспросил Петир. — Куда подевалась та милая невинная девушка, которую я знал когда-то?
Я просто улыбнулась в ответ и легонько прихватила губами кончик его носа. Если Петиру хотелось отговорить меня, ему нужно было больше стараться, потому что я была решительно настроена заняться с ним любовью ещё хотя бы один раз до заката солнца.
— Так куда же она пропала? — спросил Петир, а я взяла его за руку и потащила в постель.
— Её больше нет, — честно призналась я, ложась на кровать. Просто возьми меня уже, добавила я мысленно, прикусив нижнюю губу.
— Я развратил тебя, — медленно произнёс Петир с ноткой удовлетворения в голосе. Он поставил одну ногу на кровать, а второй опирался на пол. Тонко улыбнувшись, он наклонился вперёд, рассматривая мою наготу во всех подробностях. — Седьмое пекло! Ещё чуть-чуть, и у меня не будет другого выбора, кроме как переспать с тобой.
Петир сузил глаза, глядя, как я накручиваю тёмно-рыжий локон на палец.
— Санса, не усложняй мне жизнь.
— Петир, — промурлыкала я и поднялась на колени, выгибая спину. Проведя пальцами по взлохмаченным волосам, я позволила прядям упасть мне на грудь и обольстительно лечь по бокам. А затем застенчиво улыбнулась и пристально взглянула на Петира.