В то утро все могло бы случиться и по-другому. Случайно ли принцесса увязалась с генералом Дуклийоном в инспекцию форта на перевале именно тогда, когда орки впервые за одиннадцать лет двинулись на восток? Случайно ли её понесло на ту скалу за шиполистом? Кто знает. Но Валанте крупно повезло, что Медный Лоб для начала поверил испуганной девчонке, прилетевшей к нему с бешеным воплем «Орки!», а затем не прогнал её из форта. Быть может, по здравом размышлении, он решил, что все равно слишком велика вероятность, что отряды орков перехватят её по дороге, а, возможно, схватился за последний призрачный шанс отстоять перевал — Шу сумела убедить его, что одна, пусть и неопытная, колдунья может помочь переломить исход сражения в пользу Империи.
Так или иначе, восемьдесят два человека, считая и принцессу, остановили многотысячную орду. Потом придворный маг Рональд с пеной у рта доказывал, что та буря случилась то ли сама собой, то ли из-за ошибки орочьих шаманов, и Шу не то что бы совершенно не причем, но точно не могла устроить этот катаклизм сама.
Надо сказать, он был не совсем неправ. Принцесса действительно не справилась бы при обычных условиях. Мало того, ей бы это даже в голову не пришло. Но шаманы, действительно, колдовали вовсю, и туч поблизости оказалось полно, и благоприятное для магии время суток способствовало её замыслу… хоть замысла как такового и не было, только отчаянное желание выжить, и необходимость до предела использовать все возможности. И ей удалось. Собрать, стянуть, отнять у природы силу стихии, направить разрушительную мощь ветра и грозы в ущелье. И атака в буквальном смысле этого слова захлебнулась. Орков сбрасывало со скал ураганом, било молниями, смывало потоками воды, извергающейся с небес.
В тот рассветный час впервые Шу познала дарованную ей богами мощь, и нашла для себя чудесный, неиссякаемый источник этой мощи. Страх. Ужас. Боль. Всё то, что испытывает в муках погибающее разумное существо, искристыми волнами энергии вливалось в неё и питало её силу. О, ей досталось эффективнейшее оружие, ведь чем больше врагов попадало под разошедшуюся стихию, тем больше силы получала колдунья. Шу быстро научилась применять её. И Рональду скорее следовало удивляться не тому, что жалкие ошмётки орды во главе с уцелевшими шаманами спасались бегством, а тому, что Шу смогла остановиться, и хоть кому-то удалось спастись. Как ни странно, остановиться ей оказалось очень просто — она упала в обморок от усталости. К счастью, это случилось, когда орки уже бежали, и шаманы, почувствовавшие, что ураган потерял направляющую его волю, не смогли повернуть оставшиеся несколько сотен бойцов обратно к форту. Потому что, если бы они снова напали… Кто знает, отбились бы уцелевшие сорок человек на осыпающихся стенах? Всё же часть орков добралась до цели, и не так-то просто было справиться и с парой сотен нападающих…
Слухи об эпической битве гарнизона крохотного форта с орочьей ордой, как водится, дошли до столицы раньше, чем сами потрепанные герои добрались до первого крупного города. И, как и положено слухам, мало похожими на действительность. Количество орков по дороге к столице возросло в десяток раз, и вместо четырех тысяч на форт нападало не менее полусотни — то есть почти все взрослое население степей. Сама битва, как выяснилось, длилась ни много ни мало до самого заката, стены форта разве что не сравнялись с землей — хотя обвалилась всего одна старая башня да половина зубцов, из защитников уцелела едва одна десятая — притом, что из восьми десятков в срою осталось четыре… Не преувеличили слухи только одного. Разгула стихии, учиненного малолетней колдуньей. Собственно, именно невиданные в предгорьях грозы и ураганный ветер и пробудили к жизни множество легенд и сказаний. Фантазия бардов и менестрелей разыгралась не на шутку: по Империи потом долго бродили истории одна удивительнее другой. Начиная от вмешательства самой Светлой Райны, бурей и молниями вставшей на пути Темного брата и отстоявшей верные ей земли, и до пробудившихся в глубине гор древних каменных драконов из гномьих преданий.
Последние дни перед прибытием генерала Дуклийона вместе с юной принцессой в столицу Его Величество не находил себе места от беспокойства. Тайная служба буквально стояла на ушах, безуспешно пытаясь определить размах катастрофы, придворный аптекарь нажил целое состояние на успокоительных настойках, а дипломатический корпус в срочном порядке сочинял письма с опровержениями во все сопредельные государства, где имелись неженатые принцы.