При крещении меня назвали Эстер, официально – в память о Варинькиной матери, еврейке, но на самом деле скорее в честь любимой певицы уже моей собственной матери. Эстер Филлипс, более известная как Малышка Эстер, исполнительница шлягера Am I That Easy Forget?[18]
К сожалению, нет во мне ничего от малышки и того, что невозможно забыть. И так как любому ежику было ясно, что я далеко не самый красивый ребенок на свете, родителям пришлось добавить еще и второе имя – Грейс. В надежде, что когда-нибудь меня хоть в чем-то можно будет поставить рядом с Ольгой.
– Да, как Грейс Келли, – сказала моя мать, которая, в отличие от Вариньки, почитала все американское.
– Актрис ведь носят на руках и крыльях.
Однако в моих полных бедрах и пухлых щеках нет и намека на привлекательность и изящество. И, наверное, только какому-нибудь канадскому дровосеку под силу носить меня на руках. Если я прихожу в гости, запросто могу угодить ногой в кошачий лоток. Одно время я даже думала, что у меня голова наполнена не мозгами, а водой, и люди просто из жалости не говорят мне об этом.
Но как нужда заставляет оборванку выучиться прясть, так и толстухе приходится компенсировать отсутствие внешнего обаяния наличием иных добродетелей. И очень скоро я поняла, что миссия моя состоит в том, чтобы беззаботно улыбаться людям и выводить их из меланхолического состояния.
Эту свою способность я развила до совершенства и по-прежнему ощущаю боль в челюстях, когда возвращаю лицам людей изначально присущий им вид. Такому таланту сопутствует потребность проливать бальзам на душу и давать непрошеные советы. И часто я ощущаю, что за мной тянется шлейф психических болезней.
Впрочем, с другой стороны, мне и до хладнокровия и самообладания Грейс Келли далеко, как до луны. Уж слишком часто глаза у меня на мокром месте. Когда растет процентная ставка, когда отцветает сирень или когда мне удается изобразить желтое трепетное творение природы на свинцово-сером фоне.
«Литен лёк», – так называл меня папа на своем шведском – «Луковка моя».
Мне кажется, Грейс Келли никогда не плакала так много, как я. Во всяком случае, до того как вышла за Ренье, князя Монако.
Так много надежд и ожиданий закладывается в имя ребенка. И нередко случается так, что надежды многих поколений тяжким бременем ложатся на плечи дитяти. Грандиозные планы, механизм воплощения которых в жизнь должен быть смазан ответной любовью и так и не раскрывшимся талантом.
В нашем школьном дворе была уйма подобных созданий, не оправдавших надежд. Тор, очкастый заморыш, которому оказалось не под силу хотя бы на йоту поднять репутацию своего рода, в течение столетий отличавшегося трусостью и предательством отдельных своих представителей. Дочь владельца мясной лавки Лили, которую все именовали Мясникова Лили, стоявшая по щиколотку в крови, Лолита с улицы Эльбагаде, весившая сто двадцать кило. Или вот я, Малышка Эстер, которая была кем угодно, да только не малышкой. Имя – это обещание, данное не тобой, но исполнения которого окружающие требуют от тебя.
В имени «Филиппа» заложена мысль о нежном жеребенке, что беззаботно гарцует в березняке. Но моей старшей сестре, мало того что у нее кривая спина и дырявые легкие, приходится еще и нести бремя в виде имени, означающем «любительница лошадей», хотя гарцевать она при всем своем желании ну никак не сможет.
Само звучание ее имени – Фили-и-и-иппа – представлялось мне таким хрупким, что казалось, она сломается пополам, прежде чем ее дозовешься. Даже тогда мне хотелось, чтобы сестре дали более солидное имя.
Филиппа передвигалась незаметно для других и совершенно бесшумно. Казалось, она выходила прямо из стены и вдруг представала перед тобой. По всему ее бледному лицу были рассыпаны веснушки, а под ними виднелась сеть тонких, фиолетового цвета, сосудов, которые не могли защитить ее от холода.
В то время, когда Филиппа ходила по земле, она никогда не смотрела людям прямо в глаза. Передвигалась моя старшая сестра на цыпочках, а ее рукопожатие было сродни касанию сломанного крыла, ибо она первым делом старалась не попасть в нелепую ситуацию. Даже ее улыбка выглядела неловкой и невсамделишной, будто Филиппа просто брала ее напрокат и обязана была вернуть в прежнем виде.
По той же причине одноклассники редко когда приглашали старшую мою сестру на дни рождения. Некоторые матери заставляли своих отпрысков позвать Филиппу на торжество. Но никто не выказывал желания сидеть рядом с этой прозрачной девочкой с кривой спиной и молоткообразными пальцами ног. Которая как-то грохнулась на пол посреди урока географии. Рядом с Филиппой всегда было много свободных стульев. Как правило, она выбрасывала пригласительные открытки в мусорное ведерко до того, как их успеют увидеть родители. Филиппа так и не поняла, что́ может почерпнуть для жизни человек, играя в салки или швыряя пирожные друг другу в лицо.