Нет, сегодня точно что-то сдохло в лесу. Айш-нор готов обучать меня до перехода на новую ступень, да ещё и говорит о чарах во множественном числе. Ну прямо джек-пот.
- И когда? – тотчас же поинтересовался я.
- Скоро. Сперва хочу взглянуть на этот Ойлеан поближе.
И он взлетел с моего плеча, взял вираж, расправляя крылья, и устремился на север, туда, где вдалеке возвышались городские высотки, плохо различимые из-за расстояния.
Мы двигались вдоль реки, которая становилась всё шире, всё полноводней, смешавшись с пёстрой толпой путников. Людей было не просто много, а очень, очень много! Я бы даже сказал – дохрена.
Последний раз я видывал нечто подобное, наверное, в Куимре, когда подъезжал к игорной столице Дамхейна Саолу. Но даже там, пожалуй, не было такого многообразия, такой пестроты, такой яркости.
В Ойлеан, город знаний и библиотек, съезжались со всех уголков этого побитого жизнью мира, стремясь найти ответы на вопросы, мучающие людей. Я и сам был такой, сам жаждал знаний, дарующих избавление.
А потому подгонял и спутников, и животных.
И всё же, прежде чем мы добрались до цели, прошло ещё несколько часов, которые мы толкались по широкой дороге, не довоенной, а новой, запруженной многочисленными повозками, всадниками, пешими, автомобилями, санями.
Уже почти стемнело, когда мы вышли к огромному озеру, больше похожему на море. Выбрались из толчеи, остановились на самом берегу, и я, спешившись, подошёл к ледяной кромке, остановился, глядя вперёд. Туда, где отделённый ровной гладью воды возвышался большой остров, буквально целиком застроенный высотными зданиями, в окнах которых один за другим загорались огоньки.
Великий Ойлеан, научная столица мира, неспешно готовился к вечеру, к концу трудового дня, демонстративно разгоняя мрак лучами света и неоном. Те, кто управлял им, сохранили, возможно, больше всего знаний о довоенном мире, и мне оставалось лишь выбить из них нужные сведения.
Я смахнул скупую слезу и посмотрел в чёрную гладь воды. Незнакомый седой мужчина в отражении улыбался, как дурак.
И я расхохотался, задрав голову к небесам и не глядя на обеспокоенные взгляды товарищей. Несмотря на все трудности, несмотря на все проблемы, несмотря на всю боль и весь страх, я добрался сюда!
А значит, найду и выход из Дамхейна.
- Ну что ж, вперёд? – спросил я, глядя в сторону крупной и очень хорошо укреплённой деревеньки, в которую упиралась дорога. – Едем туда? Нужно купить билеты на паром.
И, забравшись в седло, первым пустил коня обратно на дорогу. Посмотрели - и хватит, настало время действовать.
Жди меня, Ойлеан, я уже тут!
Эпилог
Риманн глядел в небеса, дарящие снег истосковавшимся по зиме горожанам. Дети уже вовсю мастерили снежную крепость и готовили боевой припас для грядущей баталии, коя завершится лишь с приходом матерей, уводящих юных воителей по домам вкушать ужин.
Голоса звенели радостью, полнились счастьем, источали уверенность в том, что всё будет хорошо.
Юность издревле грезит счастьем и не жаждет глядеть в лицо суровой реальности, которая всегда имеет своё мнение на сей счёт и не преминет взимать счёт за каждый медяк радости, выданный авансом, не забыв и про суровый процент.
Высший паладин плотнее запахнул полы зимнего плаща, провёл рукой по лисьему меховому воротнику, протянул руку и взял большую чашку, исходящую паром. Отхлебнул немного чая и откинулся на спинке кресла, выставленного слугой по его распоряжению на улицу.
- Сияющий, - возле него остановился невысокий профессионально непримечательный человек, - доброго вам здравия, у меня есть послание.
Не дожидаясь ответа, он протянул конверт и, когда Риманн взял его в руки, растворился, точно его и не было.
- Наставник мой, что это? – позади к креслу подошёл Лехри, наконец-то вернувшийся с юга и поспешивший к своему учителю.
- Послание, конечно же.
- Но от кого?
Вместо ответа Риманн приложил палец к печати, сломав ту, достал бумагу, изучил её и протянул старшему паладину.
Тот встал сбоку и стал читать, хмурясь и кривясь через раз. Закончив, он спросил:
- Наставник, вы верите ему?
- Нет, конечно же.
- Но…
- Лишь ты, Айна да Синан заслуживаете доверия, остальные же блюдут лишь свои интересы.
Риманн умолк и взглянул в небеса, с которых падали белые хлопья, укутывающие землю одеялом чистоты. Сколько у них осталось времени? Получится ли отыскать изменника? И есть ли он вообще?