Долго еще они сидели и разговаривали. Святослав с Ольгой, как могли, старались Гордану развлечь и тяжелые ее мысли развеять. Рассказывал Свят, как помогал Влас высаживать сад во дворце Кощея, как плавал верхом на бревне народу на потеху, когда захлестнула Дол мертвая вода. Смеялась Гордана, головой качала, прижимала ладонь к исстрадавшемуся материнскому сердцу.
Святослав снова вернул взор к ползущему по горизонту солнцу. Экая, все-таки, диковина! И как годы тогда считать, когда ни луны, ни звезд не видать? Хотел спросить он об этом Ольгу, но обернувшись увидел, что дремлет девушка, опершись локтями о стол. Юноша улыбнулся и потормошил девушку за плечо. Та промычала что-то невнятное и чуть пошевелилась, но лишь затем, чтоб устроить голову на плече Святослава.
— Тебе бы тоже поспать. Конька вам приведут, — пообещала Гордана, поднимаясь со своего места. Ее верные волки, посчитав это сигналом, тоже повскакивали с мест и принялись убирать праздничный стол.
— Молодец, — сверкнул зубами спавший вполглаза Матерый. — Не всякий может с княгиней пировать.
— Тяжко это, когда ни утра, ни ночи нет, — признался Святослав.
— Повезло тебе, что сейчас не бесконечная ночь. Тогда и вовсе не остановиться ей.
Святослав кивнул, принимая к сведению, и попробовал разбудить Ольгу. Пользы от этого было ни на грош, девушка крепко спала, да что-то бормотала. Тогда Святослав извернулся, подсунул руку под девичьи ноги и поднял колдунью над землей. Чуть пошатнулся он на затекших ногах, но все же устоял и поплелся со своей ношей по протоптанной тропинке к выделенному им шатру.
Очаг внутри, оставленный без присмотра, совсем потух, и теперь в их нехитром пристанище было почти так же холодно, как на улице. Святослав уложил Ольгу на постель и попытался развести костер. Трясущимися мягкими руками дело шло совсем скверно, княжич ругался вполголоса, но от гневных слов костер и вовсе отказался разгораться. От чирканья кремня приоткрыла глаза Ольга. Поежилась, подобрала ноги под себя. Заозиралась по сторонам, пытаясь вспомнить, как она тут оказалась.
— Спи, сейчас огонь разведу, станет теплее, — обернулся к ней Святослав и принялся снова чиркать кремнем. Ольга кивнула и вытянула руку к сложенным в очаге поленьям. Шевельнула губами, шепнула чуть слышно, и взлетела в воздух охапка искр, заплясали на деревяшках язычки огня.
— Воздух еще нескоро прогреется, — сказала она, пряча руки в рукава теплого одеяния.
Святослав, недолго думая, сбросил с плеч теплый кафтан и укрыл им Ольгу. Девушка удивленно вытянула шею.
— А как же ты?
— Все хорошо, — махнул рукой Святослав. — Мне не холодно.
— Нет уж, мне глядеть на тебя морозно, — покачала головой девушка и, выпростав руку из-под теплой ткани, протянула ее молодому князю. То ли от холода, то ли от выпитой браги, но не тронула ее щеки и капля стыдливого румянца.
— А ты глаза закрой, и спи, — предложил ей юноша. Ольга только нахмурилась.
— Не противься, князь. Невеста твоя не обрадуется, если ты в сосульку тут превратишься, а мне потом ответ перед ней держать.
И правда, мороз уже начал кусать кожу своими острыми зубками. Стараясь не глядеть особо на девушку, влез Святослав под теплый кафтан. Вытащил руку, подтянул поближе одеяло, укутал их им сверху. Так и застыли, прижавшись друг к другу боком. Глядели, как разгорается костер.
— Хороший пир вышел, — чуть улыбнулась Ольга.
— Да уж, давно я так не веселился, — кивнул князь.
— Ну, свадьба твоя и того веселее выйдет, — ободрила его девица. Свят помрачнел.
— Если все еще получится.
— Конечно, получится, — возмутилась Ольга. — Ты глупостей-то не говори. Ни разу еще ни одна невеста у Кощея надолго не задерживалась. И твоя не задержится.
— Мне все кажется, что зря мы все это затеяли, — признался он. — Может, и не надо было тогда в Алую топь соваться.
— Ты что говоришь такое⁈ — вспыхнула Ольга, поворачиваясь к нему. Свят повернул голову, не в силах выдерживать пронзительный взгляд зеленых глаз, который словно прожигал ему кожу. И оторопел молодой князь, глядя на красивое лицо колдуньи. Плясали отсветы огня на тонких чертах, отблескивали жидким золотом на черных волосах, а глаза горели своим собственным огнем, как блуждающие болотные огни.
На мгновение у обоих перехватило дыхание, и оба подались друг к другу, словно один украл полагавшийся другой глоток воздуха и теперь пытался вернуть.
Руки сплелись, дыхание смешалось. На секунду отстранились юноша и девушка друг от друга, замерли на губах улыбки, но стоило встретиться двум горящим взглядам, потухло пламя. Оба тут же отвернулись, прижали пальцы к губам, где только что горел поцелуй, то ли чтобы стереть ощущение, то ли чтоб впечатать в кожу воспоминание.