– Значит, и Литей тоже? – угрюмо проронил Джастин, отводя взгляд. – Я помогу вам, госпожа Экталана, помогу похоронить мальчика, и рыцарей короля тоже…
– В этом нет необходимости, я сама справлюсь, – возразила Аринэль. И добавила уже мягче: – Но если ты хочешь присутствовать, Рыцарь Розы, пойдём!
Волшебница взмахнула крылом изумрудного рукава, и лес вокруг вздрогнул. Исчезла Мраморная площадка, залитая эльфийской кровью, и все очутились вновь у Сосновой горки.
– Ах, мальчик! – вздохнул рыцарь Джастин. – Ты мог бы стать настоящим героем! Впрочем, сдаётся мне, ты и так им стал. Нужно найти камни, чтобы укрепить ими могилу...
– Не трудись!
Аринэль провела изящной рукой по воздуху, и случилось нечто невероятное.
Прямо у тела погибшего принца из земли, как змеи, выползли древесные корни. Они оплели сетью павшего воина, затягивая его глубже в лесной дёрн, и тут же мягкий ковёр густого зелёного мха укрыл его, как меховое одеяло, и не осталось ничего, что напоминало бы о случившейся трагедии, кроме невысокого холма у самого кургана.
– Покойся с миром! – тихо молвил Джастин, удивлённый всем происходящим.
– Прощай, Дарген Литей Ринай, юный Орлёнок из Даргкара! – нежно добавила Экталана. – Теперь нужно похоронить остальных воинов.
– Они уже погребены, так же как и принц Дарген, – ответила Аринэль. – Лес укроет их своим саваном. Теперь мы должны вернуться обратно.
– Быть может, нам остаться с вами? – предложила Элькит.
– У вас свой путь, – покачала головой Аринэль. – И он далёк от нашего… Езжайте!
Джастин поклонился ей.
– Что ж, тогда прощайте! Госпожа Аринэль, госпожа Экталана!
Женщины раскланялись. И эльфийские скакуны рванули вперёд, унося прочь чародейку, рыцаря и их сына.
– Идём! – сказала Хранительница Арина, протягивая изящную, будто сияющую дивным светом ладонь, и Экталана, коснувшись её руки, очутилась у озера Лианэли.
Туманная поверхность горела серебром.
– Зачем мы здесь? – прошептала Экталана.
– Просто… чтобы ты посидела здесь на берегу, посмотрела на эти воды. Они излечат твою душу от боли, – объяснила Аринэль. – Теперь я уйду. Закончу дела в Арине. А ещё стоит поторопить уцелевших собратьев на Западе. Жди меня здесь! Когда листва облетит с золотой кроны Кэнтрианэ, это будет означать, что не осталось никого, кроме нас двоих. И я вернусь тогда, чтобы уйти вместе за Море.
Экталана кивнула, оглядываясь. Ей нужно было о многом подумать, и это можно было сделать только в одиночестве. Но было непривычно и жутко остаться вдруг совсем одной, посреди огромного опустевшего леса, в который уже заползала смертная осень, добавляя жёлтые мазки в серебристо-изумрудные кроны.
Первые золотые листья с шумом срывались с деревьев и неслись в потоках ветра.
Небо, безграничное, угрюмое небо, тёмные воды Заповедного озера – словно всё утратило красоту и яркость, и не осталось в мире ничего, кроме беспредельной серой тоски.
Маленькая белая звёздочка, кружась, легла на серебряные локоны Экталаны. И полетели вдруг другие – лёгкие, как мотыльки, леденящие, как гибель. Хрупкие льдинки падали на серебро травы, светлый песок на берегу озера, на волосы Экталаны и золотые пряди Аринэли.
– Что это? – тихо спросила Экталана, запрокинув голову в небо, глядя на кружащийся танец белых звёздочек, летящих с высоты.
– Это снег, девочка, – ответила Аринэль, ловя узорчатые снежинки на протянутую ладонь.
– Знаю… Но в Элтлантисе не бывает снега! Здесь вечное лето! – удивлённо возразила княжна.
Аринэль посмотрела, как тают снежинки от тепла её руки, и сказала негромко:
– Но больше нет Элтлантиса, моя девочка. Грядёт зима…
Последний эльфийский закат
И так долго ждать воскрешения
Не достанет ни дат, ни лет.
Мне досталось листвы кружение
Да осенний свет,
Да в квартире окна холодные,
И на сердце тьма.
И бреду, от всего свободная,
Как дневная луна.
М.Князева
Исчезла Аринэль, лишь золотое сияние, помедлив, осталось на несколько мгновений, мерцая в воздухе солнечными лучами.
Экталана осталась одна.
Какое-то время она просто стояла, отрешённо смотря на тёмную гладь озера, потом склонилась к целебной воде, смывая кровь с рук и усталость с прекрасного, но печального лица.
Прозрачная целительная влага ещё хранила летнее тепло и напитала душу миром и спокойствием.
Но ветер, гнавший с севера хмурые тучи, уже веял зимним холодом. Листья в серебряных кронах на глазах наливались осенним золотом. А снег кружился в дивном танце и бесшумно ложился на землю лебяжьим пухом. Он приносил с собой странную неживую тишину: словно весь мир вокруг погружался в волшебный сон, и даже птицы умолкли – быть может, и они покинули Элтлантис…