– А где они тебя поймали, и на кой ты им, вообще, сдался? – продолжил свой допрос коренастый.
Литей тянул время, надеясь, что Лигерэль что-нибудь придумает, но у той не было шанса даже шевельнуться под прицелом арбалетчика.
– Да ясно где… На дороге и словили, твари проклятые! Я и опомниться не успел. Они ведь шустрые, сами знаете…
– Да знаю, знаю! Вот заладил, – заворчал воин. – Ты им на что?
– Чего вы серчаете? – пробубнил Литей. – Не знаю я, не докладывались они мне. У энтой вон спросите! Может, какой рытуал учинять собрались… с энтим, как его заразу… человеческим зверствопрыношением!
– Ладно, ясно всё с тобой, – буркнул коренастый. – Ларго, как разумеешь, врёт он, али нет?
– Да кто ж его поймёт, – пробасил за спиной арбалетчик, – может, и врёт, а, может, и не врёт. Как тут разберёшь? Поди, не брешет – что ж ещё человеку делать в эльфийском лесу, кроме как, в плену быти?
Литей тупо замотал головой, подтверждая слова арбалетчика.
– Значит, говоришь, много их тут… И сколько же? – размышляя о чём-то, вновь спросил бородатый.
– Да кто ж их знает? – пожал плечами Литей. – Всех не сосчитаешь, шустрые ведь твари. Да я, по правде, и чисилов больше трёх-то не знаю.
– Поспешать надо! – пробасил арбалетчик. Голос его выдавал тревогу, хотя, учитывая положение вещей, переживать следовало не ему, а Сальяде и Литею. – Прикончи ведьму, и пойдём ребят отыщем! Им наша помощь надобна.
– Сами справятся! Втроём всё-таки, чай, не дети малые. Куда спешить-то? Я ещё свою душеньку не потешил, веселья хочу. Уж она у меня покорчится, прежде чем сдохнуть!
Шепелявый улыбнулся притихшей Сальяде своим мерзким бесформенным ртом, утонувшем в клочковатой бороде. Глаза его злобно сверкнули.
– Некогда, слышь, некогда! – заторопил Ларго. – Прирежь девку! Или дай, я болт пущу, и пойдём! Чую, ребятам помощь требуется.
– Ладно, не зуди! – сплюнул коренастый, сунул меч в ножны, схватил одной рукой Сальяду за чёрные пряди, запрокинул голову назад, в другой у него сверкнул кинжал. – Смотри, парень, сейчас твоему эльфийскому рабству конец придёт! Готовься в путь за Море, цыпочка!
И тогда Литей сделал то, что он сам от себя не ожидал – не думал даже, что сумеет такое сделать – ни физически, ни морально…
Рука его уже несколько секунд сжимала рукоять меча, и сейчас он молниеносно выдернул его из ножен, одновременно локтем двинул в челюсть высокому Ларго.
Тот отлетел назад, выронил арбалет. Сорвавшийся с него болт умчался куда-то в заоблачную даль.
Дарген шагнул вперёд, делая широкий взмах рукой, коренастый, так и не успев донести свой кинжал до горла эльфийки, обернулся на шум. Меч с чавканьем врезался в его тело, незамедлительно рухнувшее к ногам принца. Кровь фонтаном брызнула Литею в лицо, залила глаза. И он застыл потерянно, отёр машинально лицо, поглядел на окровавленные руки, зловещий алый меч и бездыханного воина в багровой луже у своих ног, и в глазах стало темно, будто ночь подкралась незаметно.
– Зарди! – воскликнула всё ещё сидящая на земле Сальяда.
Он её эльфийского словечка не понял, а о надвигающейся со спины опасности догадался скорее по её бледному лицу. Принц успел ещё обернуться и увидеть, как арбалетчик с разбитым в кровь лицом, поднявшись, вновь заряжает своё смертоносное оружие…
Но в этот раз Лигерэль его опередила: её выхваченный из-за пояса кинжал сверкнул в воздухе серебристой молнией и вонзился по рукоять прямо в сердце богатыря Ларго. Тот рухнул на землю, как огромный мешок, так и не успев выпустить очередной болт.
Литею казалось, что от застывшей вокруг тишины звенит в ушах.
На самом деле, Сальяда тихо ругалась себе под нос и проклинала людей на наречии западном и лейндейльском. Одновременно с этим она обламывала, скрипя зубами, оперение стрелы. Потом коротко охнула, закусила ворот рубахи и выдернула стрелу.
Дарген не делал попыток ей помочь. Он продолжал стоять неподвижно и молча, с окровавленным мечом в руке, как каменная статуя угрюмого воина.
Сальяда достала из кошеля у пояса кусок ткани, перебинтовала рану, из которой с тошнотворным бульканьем хлестала кровь.
– Эй, не стой! Обшарь их, может, что ценное найдёшь! – велела она, но принц не шелохнулся.
Тогда Лигерэль подобралась к коренастому сама, пробежалась по мёртвому телу ловкими руками, замерла, схватила кинжал, заткнутый за пояс, вскрикнув, отдёрнула руку.