— Подайте книгу!
И мы подали ему книгу, и он молвил:
— Вы дети моего сына, и невозможно, чтобы я кого-нибудь из вас обидел. Знайте же, основное знание, которое содержится в этой книге, касается перстня… — здесь он назвал имя того, кто владел этим перстнем. Я не стану повторять его, ибо имя слишком известно, а тебе, Халифа, лишь скажу, что получил он этот перстень в дар от самого Аллаха. Между тем, Шейх продолжил. — О дети мои, знайте, отец ваш потратил на поиски перстня большую часть жизни. В конце концов, он узнал, что перстень находится под властью детей Красного Царя. Ваш отец рассказал мне, что он старался завладеть им, но дети Красного Царя убежали от отца к одному из прудов, называемому Пруд Дэвов, и бросились в него. И ваш отец настиг их, но не смог схватить, потому что они исчезли в пруде, а пруд тот заколдован. И тогда он вернулся, побежденный детьми Красного Царя. После этого он пришел ко мне и стал жаловаться, и я начертил для него гадательную таблицу и увидел, что этот перстень будет добыт только при помощи рыбака по имени Халифа сына Халифы — он станет причиной поимки детей Красного Царя, и встреча с ним произойдет у пруда Дэвов. И колдовство разрешится, только если Халифа свяжет обладателя счастья и бросит его в пруд, и он будет сражаться с детьми Красного Царя. И тот, кому предназначено счастье, схватит их, а тот, кому счастья нет, погибнет, и его ноги покажутся из воды. У того же, кто останется цел, покажутся из воды руки, и будет нужно, чтобы Халифа накинул на него сеть и вытащил его из пруда.
И мои братья сказали:
— Мы пойдём и довершим начатое, даже если погибнем!
И я сказал:
— Я тоже пойду.
А что касается до нашего брата, который в обличье еврея, то он сказал:
— Нет у меня к этому желания.
И мы договорились с ним, что он отправится за нами в обличии еврея купца, чтобы, когда кто нибудь из нас умрёт в пруду, взять у Халифы мула и мешок и дать ему сто динаров. И когда пришёл к тебе первый из нас, его убили дети Красного Царя, и они убили второго моего брата, но со мной они не справились, и я схватил их.
— Где те, которых ты схватил? — спросил Халифа.
И магрибинец сказал:
— Разве ты их не видел? Я их запер в шкатулки.
— Это рыбы, — удивился Халифа.
А магрибинец молвил:
— Это не рыбы, а ифриты в обличий рыб.
Тут над водой показалась голова рыбины, и во рту она держала перстень из золота.
Магрибинец поспешно поднялся и принял перстень, а рыба сказала:
— Я выполнила свою часть уговора, выполни и ты свою.
— Слушаю и повинуюсь, — ответил магрибинец, и он достал шкатулку, и открыл ее, и выпустил вторую рыбину, а это, как уже знал Халифа, была не рыба, а ифрит. И освобожденный тут же принялся ругать и корить сестру за то, что она отдала перстень. А затем повернулся к магрибинцу и сказал:
— Ты получил желаемое, о человек, но знай, что не принесет оно тебе ни счастья, ни удачи.
Затем обе рыбины (а Халифа уже знал, что это ифриты в образе рыб) всплеснули хвостами и скрылись в глубине пруда.
18
Продолжение рассказа первого узника
— Ты отыскал средство от болезни, несчастный, — брови, черные, как косы нубийских невольниц брови султана Шамс ад-Дина Мухаммада, не утратившие с годами первозданный блеск и черноту брови, были сдвинуты, являя пример заботы правителя о подданных. — Отвечай, ибо если ты посмел явиться без средства, можешь сразу возвращаться домой, чтобы попрощаться с родными, но скажи им, пусть не оплакивают тебя, ибо их участь также незавидна. Еще до того, как темнота скроет тени от предметов, нашему палачу, умелому Абульхаиру, чье имя означает «совершающий доброе», будет работа.
— У меня есть ответ и нет его, — отвечал Абу-ль-Хасан.
— Что ты такое говоришь, несчастный. Или это уловки, чтобы избежать справедливого наказания (а в справедливости его нет сомнения).
— Ответ есть, но не у меня, а чтобы получить его, необходимо заручиться помощью светлейшего султана.
— Светлейший султан теряет терпение!
— Терпение — добродетель, присущая немногим, но господин мой одарен им, как и прочими достоинствами сверх всякой меры. Как сказал поэт: