— Оно не злое, а сосредоточенное.
— Пусть, — покладисто согласился граф, — о чем можно думать с таким зверским лицом?
— Да что ты к нему привязался! Думаю о завтрашнем дне, я ведь ещё ни разу не участвовала в осаде замка.
— А сейчас что, собираешься?!
Интересно, а как он себе представляет по — другому устанавливать над замком свое влияние?
— Думаешь, косящий под Бриара паренек решит сдаться сам?
— Εсли бы я узнал, что злобная дракониха, пышущая черным пламенем, шутя, повесила троих моих подданных, я бы, по крайней мере, задумался над этим. Твоя задача только довести его до этой мудрой мысли. Зачем нами рисковать своими ресурсами, когда можно обойтись хитростью и без потерь?
— Звучит мерзко, но доля истины в твоих словах есть, — я была вынуждена согласиться с этим заявлением, потому что сильно рисковать сейчас мы и правда не могли.
— Чувствуешь, как сильно тянет гарью после того холма?
— Я чувствую странный запах уже минут десять, но думала, что это кажется мне от усталости.
Бертольд слегка привстал в стременах, что-то прошептал себе под нос, прикрыл на миг глаза и, наконец, несколько напряженно проговорил:
— После холма должно располагаться ещё одно поселение, не очень крупное.
— Ключики, — тут же вставила свое веское слово Мелисса, сверившись с записями в карте, которую вертела всю дорогу.
Я всмотрелась вдаль, но кроме небольшого островка едва различимого дыма ничего не увидела. Зато в сердце поселилась какая-то не понятная тревога. Затишье уже не казалось спасительным отдыхом, скорее мгновение перед тем, как должна разразиться бурей.
— Надо поторопиться, — бросил сэр Клаус и, пришпорив коня, вырвался вперед нашей не стройной колонны.
Видя, как командир постепенно удаляется вдаль, мы быстро сориентировались и помчались следом, стараясь сократить расстояние между нами. Через небольшой промежуток времени мы обогнули небольшой холм, покрытый молодой травой и, ожидая увидеть обещанную картой равнину с плодородными землями просторными заливными лугами, рванули вперед.
— О нет, стойте! — от неожиданности Мелисса закричала, — да стойте же вы!
Повинуясь скорее ее голосу, чем разуму, мы встали как вкопанные. Вместо благодатной цветущей земли, страшное черное вскопанное нечто, по которому, какой-то непостижимой силой была в буквальном смысле размазана целая деревня. Кое-где ещё догорали островки от фундаментов, будто взорвавшихся домов, но скоро потухнут и они. И везде изуродованные тела, и их части. Даже бывалым воинам стало дурно, что уж тут говорить о не знавшей горя Мелиссе. Она всхлипнула и начала клонится из седла, и обязательно упала бы под копыта коня, если бы ее вовремя не подхватил Бертольд, спешившись с коня.
Кони вязли в сырой земле, обильно пропитанной кровью. Я даже представить себе не могла, кем же нужно быть, чтобы устроить подобное зверство.
Тошнота подступила к горлу, но я заставила себя смотреть вокруг. Это уже не игрушки и дело далеко не в желанной рукописи Песни Шеша. Этого ненормального гения, так легко распоряжавшегося чужой жизнью, было просто необходимо остановить. Здесь уже не место личным счетам и нет никаких желаний, просто таким монстрам не место среди нас.
— Если бы это сделали в Сендасе, — сквозь зубы, белея на глазах, выдавил из себя Бертольд, — я бы не успокоился, пока не нашел этого ублюдка, что может так, не объявляя войны, обычных жителей…
— А это будет, если ты еще не понял, — негромко проговорила я, запоминая каждую деталь, каждое сломанное и выкорчеванное с корнем дерево, валяющиеся повсюду осколки глиняной кухонной утвари, детские игрушки, выпиленные из дерева любящими отцами…
— Это обязательно будет Бертольд и скоро, если прежде мы не найдем этого Перворожденного и не остановим.
Граф только искоса на меня глянул:
— Почему ты думаешь, что это именно он, а не просто мандебурцы, мстящие за своих погибших товарищей? Письма от твоего имени уже разослали, половина точно разлетелась по адресатам.
Я молча взяла его за руку и повела в сторону, где из белых камней был выложен какой-то огромный знак. Посередине вырыт небольшой котлован, куда было брошено не меньше двух десятков тел. Этот знак я уже видела в границах Дивногорья, когда какой-то полоумный использовал наши и человеческие храмы, проводя в них свои жуткие ритуалы. Что за сумасшедший орудовал в тех местах в те далекие годы и от кого, я как могла, берегла местных жителей, теперь становилось понятно. Это я потом знала, что именно ему служил помощник бургомистра Вигон, да и сам градоправитель.
Об этом, я подробно рассказала Бертольду и бледной, как первый снег Мелиссе. Остальные стояли на значительно отдалении и удерживали нервно ржущих коней. Животные на уровне инстинктов чувствовали, что здесь твориться что-то жуткое. Бертольд выслушал меня внимательно, а вот Мелисса, как обычно бросилась выяснять отношения:
— Как твой дед мог запретить тебе их защищать? Это бесчеловечно!
Очень не люблю, когда кто-то, кто совершенно ничего не знает об обсуждаемой персоне, вдруг начинает поливать его грязью. Это очень странно и дико.
— Наверное, потому, что мы вообще не люди.
Мелисса стушевалась, но извиняться все равно не стала.
— Что это за ритуал? Я знаю, когда используют одну жертву, гораздо реже две, но чтобы такое количество…
— Подозреваю, что это все-таки бывший храм, старый, разрушенный даже не при этом поколении, — задумчиво проговорила я, присаживаясь рядом с ними.
На каждом небольшом камне, размером где-то с кулак, виднелись какие-то мелкие письмена, захотелось тут же взять в руки и рассмотреть, но я не рискнула. Мало ли какая потом отдача будет, я же не знаю, что за ними скрыто.
— И зачем это делать именно в храме? Никакой привязки к подобным местам в ритуалах нет, — не поняла девушка.
Бертольд позвал своих магов, и мы все вместе принялись прощупывать пространство, тщательно выискивая малейшее изменение.
— Тут как раз все очень просто, все храмы и капища строятся на местах энергетических переломов, так проще донести благодарность или просьбу тому, в чей именно храм ты пришел.
— И кому же поклоняется наш Перворожденный? — никак не могла понять магичка, но я тоже была озадачена этим вопросом.
Подобные знаки мне не встречались ни в одной литературе.
— Кому-нибудь это знакомо? — я показала пальцем на письмена, но все отрицательно покачали головой.
— Тогда это какое-то новое божество, которое пришло в брошенные владения, либо этот сумасшедший создает культ самому себе, отсюда и его странное имя.
— Даже не знаю, — прошептала я, глядя на искалеченные тела несчастных, которых в буквальном смысле ломали, как кукол, — что лучше из этих двух зол.
— Когда узнаем, кто наступает нам на пятки, тогда и будем думать над этим вопросом.
— Бертольд… — я понимала, что просить похоронить местных людей не вправе, мы сильно торопимся, но хотя бы снести их в одно место и придать магическому огню, были просто обязаны.
Удивительно, но граф не только понял меня без слов, он еще и молча со мной согласился. А следующие два часа мы сооружали что-то вроде огромного костра. Раньше у нас тоже была такая традиция, мы так провожали в последний путь через очистительный огонь наших погибших воинов. Мы верим, что благодаря огню они быстрее доберутся до бога и там решат, останется ли ждать своих любимых или сразу продолжить жизнь в другом теле. Эти земли еще не видели такого огромного черного пламени. Я никому не позволила вмешиваться, решив сделать все самой. Пусть все видят, что Падшие в своем праве провожать жителей своих земель с почестью и уважением.