Да еще мешки, лежавшие у ее ног. В Нью-Йорке она насмотрелась на мешочников, будьте уверены. А сейчас ощущала себя такой же, и чувство это ей совершенно не нравилось. Ее растили для лучшей жизни, как сказала бы мать. Всякий раз, когда кто-то проходил по тротуару или через скверик и бросал на нее короткий взгляд, у нее возникало желание сказать ей или ему, что она вовсе не полоумная, хотя таковой и выглядит: рубашка в пятнах, грязное лицо, длинные, спутанные волосы, сумочки нет, только три мешка у ног. Бездомная — да, но только второй такой бездомной просто нет, потому что ее лишили не только дома, но и своего времени; однако она в здравом уме. Она понимала, ей нужно посовещаться с Миа и разобраться, что, собственно, происходит, все так. Но не менее необходимым считала другое, естественное: помыться, переодеться в чистое, на какое-то время укрыться от посторонних глаз.
С тем же успехом можно желать луну с неба, сладенькая, сказала она себе… и Миа, если последняя слушала. Уединение стоит денег. Ты в том Нью-Йорке, где за один гамбургер могут попросить больше доллара, каким бы безумием это ни казалось. А у тебя нет ни су. Лишь с дюжину тарелок с заостренной кромкой да черный магический кристалл. И что ты собираешься делать?
Прежде чем она успела ответить на свой же вопрос, Нью-Йорк исчез, и она вернулась в Пещеру двери. Когда побывала там впервые, мало что запомнила: тело контролировала Миа и стремилась как можно скорее проскочить в дверь, но теперь видела все ясно и отчетливо. Там был отец Каллагэн. Эдди. И брат Эдди, в каком-то смысле. Сюзанна слышала голос Генри Дина, долетающий из глубин пещеры, печальный и обвиняющий: Я в аду, брат! Я в аду, не могу добыть дозы, и все это твоя вина!
И пусть Сюзанна никак не могла сообразить, как она оказалась в пещере и почему, этот противный голос невероятно разъярил ее: А в том, что жизнь Эдди пошла наперекосяк, виноват ты! — заорала она. Тебе следовало сделать всем одолжение и сдохнуть молодым, Генри!
Те, кто находился в пещере, и ухом не повели. Как такое могло быть? Неужто она перенеслась туда посредством Прыжка, как говорится, для полного счастья? Если так, почему не звучали колокольца?
Успокойся. Успокойся, любимая, зазвучал в голове голос Эдди, до боли родной. Просто смотри и слушай.
Ты его слышала? — спросила она Миа. Ты…
Да. А теперь заткнись!
— Как думаешь, сколько нам придется тут пробыть? — спросил Эдди Каллагэна.
— Боюсь, какое-то время мне потребуется, — ответил Каллагэн, и Сюзанна поняла, что видит эпизод прошлого. Эдди и Каллагэн отправились в Пещеру двери для того, чтобы постараться отыскать Келвина Тауэра и его друга Эрона Дипно. Произошло это накануне сражения с Волками. Каллагэн прошел через дверь. Черный Тринадцатый подчинил себе Эдди, пока священник отсутствовал. И едва не убил его. Каллагэн все-таки сумел вернуться вовремя и перехватил Эдди на краю пропасти, в которую тот, задержись он чуть дольше, неминуемо бы прыгнул. А в этот момент Эдди вытаскивал мешок… розовый, да, она не ошиблась, в Калье он был розовым, из-за книжного шкафа с первыми изданиями, принадлежащего доставившему всем столько хлопот сэю Тауэру. Магический кристалл, что хранился в мешке, требовался им, как и Миа, только для одного: чтобы открыть Ненайденную дверь.
Эдди поднял мешок, начал поворачиваться, застыл. Брови его сошлись у переносицы.
— Что такое? — спросил Каллагэн.
— Там что-то есть.
— Да, ящик.
— Нет, что-то в мешке. Зашито в материю. На ощупь — камешек… — И внезапно он уже в упор смотрел на Сюзанну, а она осознала, что сидит на скамье в скверике. И слышит не голоса, доносящиеся из глубин пещеры, а плеск воды в фонтане. Пещера таяла. Эдди и Каллагэн таяли. Последние слова Эдди донеслись до нее из далекого далека. — Может, это потайной карман.
И все исчезло.
2
Она не уходила в Прыжок. Ее короткий визит в пещеру был не чем иным, как видением. Но кто ей его послал? Эдди? Если он, означает ли это, что до него дошли ее слова, произнесенные в «Догане»? На эти вопросы ответить Сюзанна не могла. Но спросила бы у него, если б увидела вновь. После того как поцеловала бы тысячу раз, обязательно спросила.
Миа уже подняла красный мешок и медленно ощупывала его руками. На дне стоял ящик, это точно. Но между тесемками и ящиком обнаружилось маленькое затвердение. Эдди не ошибся: на ощупь похоже на камешек.
Она (а может, они — на тот момент это не имело никакого значения) развязала тесемки, вывернула верхнюю часть мешка наизнанку. Пульсирование, исходившее от магического кристалла, лежащего в ящике, конечно же, усилилось, но она постаралась отгородиться от него ментальным барьером. На внутренней поверхности мешка увидела… что-то похожее на шов.