- Казэхана, – прошептал я, – они смотрят…
Приоткрыв глаза, в которых бушевала буря, моя секирей взмахнула рукой, и я ощутил порыв ветра промчавшийся по комнате.
- Теперь нам никто не помешает, – прошептала она и впилась в мои губы, поцелуем, который заставил меня забыть обо всём.
Дальнейшие события отложились в моей памяти лишь отрывками. Вот мы страстно целуемся стоя около кровати. Вот мы уже на ней, не желая размыкать жарких объятий, пытаемся избавиться от мешающей нашим телам чувствовать друг друга одежды. Вот, наконец, между нами не осталось преград, и я покрываю жадными поцелуями божественную грудь. Вот моя Богиня на мне, и мы наконец становимся одним целым, под протяжный стон, в котором мне чудится боль, но в тоже время и огромное счастье. А потом, Минато и Казэхана перестают существовать, мы становимся ветром, могучим, свободным, не знающим и не признающем никаких границ. Наш дом, это бескрайнее небо, в котором мы единственный повелитель. Мы разгоняем тучи и навеваем шторма, мы несёмся на встречу бесконечному горизонту, беззвучно крича от счастья что мы едины и свободны! А потом, тонем в экстазе…
Проснувшись посреди ночи, я некоторое время не мог понять кто я и где нахожусь, слишком реальным был сон. «А сон ли?» Сейчас, на мне лежала самая прекрасная на свете женщина, как и тогда, когда она впервые забрела в мою комнату, Казэхана, почти полностью забравшись на меня, лежала уткнувшись личиком мне в шею. Только на этот раз, гладя её великолепную попку, я не ощущал на ней трусиков.
Не смотря на то что, мы явно активно провели первую часть ночи, спать мне совершенно не хотелось, наоборот, моё тело, особенно одна конкретная его часть, была бы совсем не против продолжения банкета. Но Казэхана спала и будить её было бы, наверное, неправильным, всё-таки это был для неё первый раз. Хотя жаль, что я мало что помню, первую ночь с моей Богиней ветра хотелось бы запомнить во всех деталях. Но, похоже это со всеми секирей так, спасибо что хоть не Каждый, а то было бы совсем обидно.
Пока я размышлял, о превратностях занятий любовью с секирей, мои ласки, видимо, стали слишком настойчивыми, так как я ощутил, что мой член, легонько сжали чьи-то пальчики.
- Ммм, мой ашикаби такой ненасытный, – промурлыкали мне в шею.
- А разве можно насытится Богиней? – тихо ответил я, сжимая упругую ягодицу.
- Ах… – ответом мне был томный вздох и легкие покусывания шеи.
Пока я, всё активнее, ласкал попку моей секирей, она продолжала целовать и прикусывать мою шею, за одно начав работать и пальчиками на моём достоинстве. Постепенно, наши ласки становились всё интенсивнее и Казэхана даже начала тереться о моё бедро своей промежностью. Такая стимуляция, в купе с её рукой на моём члене, грозили быстро довести меня до финала, а так быстро заканчивать мне совершенно не хотелось. Поэтому я, мягко отстранив руку моей секирей, уложил её на спину и несколько мгновений полюбовавшись на это, невероятной красоты, зрелище, начал покрывать великолепное тело Казэханы поцелуями. Вначале шея, затем ключица, потом её божественная грудь, с вешками розовых и уже затвердевших сосков. Постепенно я спустился к плоскому животику и обвёл языком аккуратный пупок. Всё это время, моя секирей, запустив в мои волосы свои руки, гладила мою голову и сладко вздыхала, когда я находил особенно чувствительные места на её теле. Моё путешествие, по великолепному телу повелительницы ветра, закончилось, когда я, поцеловав каждый аккуратный пальчик на стройной ножке, взглянул на неё и заметил, как в её глазах, вновь пробуждалась буря.
- Я хочу тебя, мой ашикаби. Я хочу вновь слиться с тобой… – прошептала Казэхана, высокая грудь которой, активно вздымалась в такт с её участившимся дыханием.
Ну как можно отказать Богине? Разместившись, между раздвинутыми ей ножками, я вновь окинул взглядом тело моей секирей, ощущая невероятное возбуждение и желание от мысли, что всё это великолепие принадлежит мне. А сама Богиня, видимо устав ждать, обхватила меня ножками и разместив руки на моих боках, попыталась притянуть меня ближе. Намёк я понял и пристроившись поудобней, вошёл в горячее и ждущее меня лоно. Казэхана чуть выгнула спину и издала протяжный стон. На мгновение, я забеспокоился что причинил ей боль, всё-таки её первый раз был всего пару часов назад. О чём наглядно свидетельствовала небольшое красное пятнышко на простыне под нами, но Казэхана тут же успокоила меня.
- Всё в порядке… – счастливо улыбаясь, прошептала она и погладила мою щёку.
По началу я двигался осторожно, старясь прислушиваться к ощущению моей секирей, но вскоре вновь потерял голову от удовольствия.
И вновь мы были ветром, только на этот раз, похоже, ещё и остались собой. Не знаю, как передать это словами, когда часть тебя, слившись с той, которая была предначертана тебе самой судьбой, парит в бесконечном небе. А другая, продолжает видеть и ощущать, как под тобой, стонет от наслаждения самая желанная на свете женщина.
Потеряв счёт времени, мы окунулись друг в друга, весь окружающий мир просто перестал существовать. А когда раскаты грома в грозовым небе, возвестили о приближении, так желанного нами финала, мы слились в страстном поцелуе, мечтая, чтобы ничто на свете не смогло вновь разлучить нас…
====== Глава 4 «Возвращение домой» ======
Как же приятно просыпаться, обнимая потрясающей красоты женщину. Лучше, наверное, только если их две, хе-хе.
«А не зажрались ли вы батенька?» – тут же одёрнул себя я, вспомнив себя прежнего.
Там, я с трудом мог представить себе жизнь даже с одной женщиной. Постоянные командировки, всегда “на чемоданах”, когда даже с “законного” отпуска могут выдернуть в любой момент, да и риск… Какая женщина захочет жить, месяцами не видя своего мужчину, и в постоянном страхе получить похоронку с сухой формулировкой: “Погиб при исполнении.” Нет, русские женщины замечательные и, уверен, готовы на многое ради своих мужчин, но… Как-то не сложилось у меня в той жизни, не встретил той самой, да и, честно говоря, не верил я во всё это. Желание – да, страсть – да, даже влюблённость – да, но всё это лишь психология и биохимия. Так что изменилось здесь?
Посмотрев на, вновь уткнувшуюся мне в шею, Казэхану, я запустил пальцы в её роскошные тёмные волосы. «Удивительно, не смотря на всю нашу активность ночью, они совершенно не спутались…» – подумал я отстранённо, любуясь мягким водопадом иссиня-чёрных локонов. А потом, замерев, вдруг вспомнил наш вчерашний разговор. «Это что-же получается, теперь у меня четыре жены!?» На то, что Матсу, об этом, пока, не говорила, я скидку не делал. Да и тот факт, что официально наши взаимоотношения не закреплены, роли, по сути, не играл. Ведь слово было сказано. Да, по началу я не особо то и воспринимал все эти разговоры всерьёз. Но, после вчерашнего разговора с Казэханой…
Осознав всё это, я прислушался к себе, чтобы понять, как к этому отношусь, а также в надежде почувствовать разницу между тем мной и теперешним. Однако не ощутил ничего… «Но ведь что-то должно было измениться, ведь так?» Раньше у меня не было даже одной, постоянной женщины, а теперь их у меня четыре, и, похоже, я не воспринимаю это как что-то ненормальное… А с другой стороны, почему я должен воспринимать это как что-то ненормальное?
Потому что я вырос на традиционных ценностях и впитал их в себя? Так они никуда не делись, я до сих пор считаю, что мужик должен быть мужиком, защитником и добытчиком. А женщина должна быть прежде всего женщиной, прекрасной хранительницей домашнего очага и матерью. Такими нас создала природа и почему некоторым это вдруг стало казаться плохим, мне не понятно.
Потому что у одного мужчины должна быть только одна жена? Да, в душе я русский, но по паспорту японец и в Японии многожёнство закреплено законодательно. Но законы, как известно, как-то самое дышло, крутить можно по-разному. Главное, как я сам к этому отношусь. Да и чего греха таить, каждый мужик мечтает хоть раз в жизни примерить на себя “халат султана”.
Покрутив эти мысли и так, и эдак. Вновь прислушавшись к себе, и опять-таки ничего не почувствовал. Тогда решил зайти с другой стороны и попытаться представить, смог бы я отказаться хоть от одной из моих девчонок? И вот тут, ответ не заставил себя ждать. Откуда-то из глубины, то ли души, то ли подсознания, поднялось ощутимое неприятие такого решения. Да я даже разозлился на самого себя за то, что подумал о такой глупости!