– Это ты все по испуганным птичкам определял?
– Не только. Еще через час он – или оно – должно дойти до исходной точки. И после этого оно либо выйдет, либо уйдет. И вот тогда мы уже и примем решение.
– Ты хочешь сказать, что местный хищник не умеет ходить так, чтоб себя не обнаруживать?
– Да в том-то и дело! – Торов скривился. – В том-то и дело, что тому, кто там ходит, наплевать на то, обнаруживают его или нет. Он ведет себя как хозяин, и его боится любая мелюзга, имеющая инстинкты. От обычных хищников зверье так не разбегалось бы. Не так… масштабно.
– И ты собираешься к нему выйти.
– Собираюсь.
Панченко прикинул, что у них есть из методов противодействия. Оружие, парализаторы, ножи. Пугачи всех сортов. Ну и всего по мелочи. Только, похоже, что тут не оружие нужно, а шапочка из фольги. Он по-новому взглянул на их совместное наблюдение и признал, что ментальная мерзопакость фонила не однородно, а с разных сторон. Или ему это стало казаться… черт их разберет, до чего поганый лес! Уже всякая ересь мерещится. Выходить опасно, конечно, но корабль их спасет в случае чего. Если они там не спят, на орбите. Да какая тут орбита, с такой облачностью… Ну, значит катер. Да, и катер тоже много чего может, он специально и предназначен для таких диких планет. С интеллектом катерок, со специально заточенным интеллектом.
Менталы, чтоб их… Выжечь все напалмом и высаживаться спокойно.
– Плохой из меня барометр, – покаянно хмыкнул пилот. – Все самое интересное пропустил.
– Еще не вечер. Он пока и не менталит толком.
Пилоту после таких слов снова остро захотелось улететь отсюда к чертовой матери на орбиту.
Домой.
Через час Хозяин – так по меткому определению капитана наблюдатели стали называть неведомого ментала – до своей точки отправления не добрался. Да, похоже, и не собирался. Ровно через час – ради интереса Панченко засек время – Хозяин вышел из леса там, где и находился. У пилота екнуло в груди – ментал будто сговорился с капитаном о точном времени визита. Хищно подавшись вперед, Панченко суетливо завозился с камерой.
Капитан на выход из леса отреагировал спокойнее. Он лишь чуть сузил глаза, задышал чуть тяжелее и медленно повел шеей, хрустнув позвонками. Встал, прошел к отсеку с оборудованием и молча стал собираться. Панченко помертвел.
– Может, вдвоем пойдем? – без особой надежды предложил он. Тон получился жалобным, едва ли не плаксивым.
– Нет. Он тут, похоже, один, и я должен быть один. Ты будешь моими глазами. Наблюдать обстановку. Следи и за ним, и за лесом. А может, и за птичками… хотя… с ним не должны… Не отвлекайся на них. Пиши все, что сможешь, со всех носителей, со всех ракурсов. Слушай. Думай, наблюдай. Внимательно наблюдай. Следи за его мимикой, старайся предугадать что у него на уме…
Казалось, Торову не хватает дыхалки. Напряженный голос и шумное дыхание – вот что выдавало волнение капитана.
– Что у него на уме! Пожрать!
– Если только вскипятить мозг, – капитан невесело усмехнулся. – Эх, Панченко, Панченко. С чего ему меня жрать? Тем более с такими приготовлениями… Огня не открывать. Ни при каких раскладах, это приказ. Никаких парализаторов, пугачей, лучей, сетей и всего остального. Приказ ясен?
– Ясен. – Пилот отер рукавом пот, судорожно соображая, чем бы ему заняться прямо сейчас, чтобы не видеть, как его капитан собирается добровольно отправиться зверю в пасть. Он вдруг встрепенулся, склонился над монитором и начал быстро вводить команды. Торов внимательно осмотрел обзорники, себя, подумал, повертел в руках ручку с блокнотом, сунул в карман, опять подумал, растерянно хмыкнул, выложил обратно, окинул мимолетным взглядом сосредоточенного пилота и несколько раз глубоко вздохнул:
– Я пошел.
2
Торов вырос на Луне. В трущобах русского сектора часто не хватало то еды, то воды, то тепла. Пронизывающий нутро холод, казалось, пустил стылый корень вдоль позвоночника и ворочался под кожей до сих пор. Но больше всего ему запомнилось вечное противостояние банд территориальных секторов. На Луне в условиях скудности снабжения все воевали. Со всеми. Всегда. Земля поначалу исправно снабжала Луну необходимыми материалами и продовольствием, но, когда грянул очередной общемировой экономический кризис, лунтикам пришлось надолго затянуть пояса. Потуже, до отмороженных позвонков.
И сейчас, глядя, как из зоны появления Хозяина во все стороны прыскает мелюзга – прыскает куда угодно: на открытую местность, прямо на сверкающую чужую махину, свалившуюся с неба – он словно опять оказывался в своем тридцать шестом секторе, минус восемнадцатый этаж. Три дня не державший во рту ни крошки и понимающий: если он сейчас отсюда не испарится, то Рябой его снова возьмет в рабство. На очередную неделю. Если найдет… Это у них такие игры были: «кто не спрятался – я не виноват».