— Ну, хватит. Сколько можно жалеть себя? Если глупая, поумней. Давно пора.
— Извини, — тяжело вздохнув, Шу отлепилась от надежного прибежища и взглянула ему в глаза. — Думаешь, я совсем сдурела, да? Ты прав. Хватит.
— Вот и умница. Кстати, ты меня долго ещё голодом морить собираешься?
— Что, тебе еще и завтрак сюда?
— В следующий раз. Одеваться будешь или так пойдешь?
— Хватит с тебя, — Шу вскочила и принялась натягивать платье.
— Почему это? Ты мне так больше нравишься.
— Нахал.
— Я? Тебе показалось, — он поднялся вслед за ней.
— И не вздумай соблазнять Тигренка.
— Почему бы и нет? Или я, по-твоему, совсем уже никуда не гожусь? — он замер в изящной и вызывающей позе, словно предлагая собой полюбоваться. Развитые тренированные мышцы, рельефно прорисовывающиеся сквозь тонкий белый батист рубашки, смуглая гладкая кожа, стройное, гибкое и сильное тело, напоминающее туго натянутый лук, тонкие аристократические черты в сочетании со встрепанными каштановыми локонами, яркими бирюзовыми глазами и невероятно очаровательной улыбкой — полюбоваться было чем. Что Шу и сделала, неторопливо оглядев любовника с ног до головы.
— Годишься, — и ехидно ухмыльнулась в ответ.
— И это все? Годишься? — Дайм в притворном гневе шагнул к ней.
— Ммм… да. Годишься, — Шу показала ему язык и взялась за расческу.
— Все. Пора на покой, розы выращивать, — горестно вздыхая, он подкрадывался к отвернувшейся принцессе.
— Или ещё не пора? — схватив её в охапку, он развернул Шу к себе и нежно поцеловал. Она обхватила его руками за шею и потерлась щекой о его плечо.
— Пора завтракать. Иначе я за себя не отвечаю.
— О, как заманчиво звучит… и что же будет, если ты за себя не отвечаешь?
— Покусаю того, кто поближе. Тебя, например.
— Покусай, — он снова приник к её губам на мгновенье, и отстранился, улыбнувшись.
— Ты не сердишься на меня?
— Нет, конечно. За что? — кинув настороженный взгляд через её плечо на спящего Лунного Стрижа, он подхватил Шу на руки и понес прочь из комнаты. На всякий случай.
В гостиной их поджидал накрытый к завтраку стол, за который Дайм и усадил принцессу. Первые минут десять они оба успешно изображали из себя орду орков, напавших на цивилизованные земли — то есть уничтожали все, что только под руку подвернется.
Довольно вздохнув и откинувшись на спинку стула, Шу оглядела разоренные территории и лениво выцепила воздушное пирожное. Для полноценного разгрома кулинарного изобилия требовалось явно больше, чем всего лишь одна орда. Но Дайм ещё не отступил, планомерно и вдумчиво воюя с какими-то загадочными сооружениями, отдаленно смахивающими на пирамиды из запеченных маленьких птичек.
— Ну? — сытая принцесса выглядела гораздо более способной к мыслительной деятельности, нежели голодная.
— Что ну?
— Рассказывай, как ты докатилась до жизни такой, — Дайм продолжал угрызать нечто хрустящее и завлекательно пахнущее, но и терять время зря тоже не собирался. Не откладывая, он приступил к допросу.
— Почему сразу докатилась?
— Не увиливай. Чтобы ты вела себя, как истеричная барышня, одного землетрясения мало. Ещё, как минимум, пожар и эпидемия чумы требуется.
— Вот спасибо, обласкал.
— Что, не правду сказал? Ну-ну.
— Дайм, ну ты же сам все видишь.
— Угу, вижу. Кстати, а Баль куда подевалась? На бал вчера не пришла, сегодня с утра её тоже не видно…
— Кажется, она обиделась.
— Баль? Обиделась? Радость моя, я тебя не узнаю. Как тебе удалось?
— Из-за Тигренка.
— Баль ревнует? Это что-то новенькое.
— Не придуривайся. Сам же знаешь, что она думает по поводу рабства.
— Мне раньше казалось, что ты думаешь то же самое.
— Ну да… ширхаб!
— Нет, милая, ты, конечно, сама знаешь, как тебе поступать. Если тебе так нравится иметь невольника, кто я такой, чтобы тебе запрещать? По мне, так хоть дюжину. Особенно, если поделишься со мной.
— Не смешно.
— А я и не смеюсь. Твой Тигренок… ммм… я понимаю, что ты в нем нашла. Очень понимаю.
— Дайм!
— Что Дайм? Тебя что-то смущает?
— Оставь свои намеки.
— Никаких намеков, любовь моя. В твоем Тигренке есть нечто такое, неординарное. Да, милая, а кто он вообще такой? Ты мне так и не рассказала.
— Светлый маг.
— Что?! — от неожиданности он чуть не подавился. — Предупреждать же надо.
— Так ты все же пытался его соблазнить?
— Ну… нет. Но предупреждать все равно надо.