Обойти фонтан для того, чтобы вновь увидеть южанку из детства, оказалось не так просто. Образы из прошлого, запечатленные сознанием ребенка, вихрем кружились в голове – к каждому из них взрослая Валерика могла найти десятки вопросов. Например, Халлэ одевалась, как уроженка южных пустынь, но только лишь по мнению северян. Будь сейчас рядом путешественник или торговец родом из Белых Пустынь, Золотого Берега Тсанкаили или земель Набайро, то он бы непременно спросил, к какому племени принадлежит женщина. Валерика, посвятив поиску ответа на этот вопрос целый год, ничего толкового в библиотеке Белых Башен так и не отыскала. А один из знакомы южан, общепризнанный знаток традиций родного континента, высказал предположение, что Халлэ принадлежит к народам Дальнего Юга, о землях которых и сам толком ничего не знает.
Акцент. В детстве Валерика не придавала значения удивительно чистому произношению Халлэ, но в точности воспроизвести выговор северянки та так и не смогла. Услышав этот голос сейчас, девушка помимо своей воли подумала о Балезании, Эрсании и Кнарресе.
Две вышеперечисленные странности сами по себе ничего не значили, их можно было списать на все, что угодно. Например, уроженка Дальнего Юга слишком много времени провела в Балезании, или вообще в ней живет – каждый год приезжала, как-никак. Это объяснение успокоило Валерику в свое время, пока она не узнала, что к ней с самого ее рождения были приставлены два мага-телохранителя, которые должны были наблюдать за ней и защищать от любой возможной опасности. И не просто боевые маги, а ученики ее отца, овладевшие каннари-ал. Они обязаны были проверить, кто приходит к дочери Беттанорекса на каждый ее день рождения. И приемный отец, друг ее родного отца, не мог оставить без внимания невероятно дорогие подарки. Как жаль, что Валерика уже не сможет задать им эти вопросы – все трое погибли в бою с Дарром восемь лет назад.
Но если приемного отца уже не воскресить, то отчеты, которые каждую неделю отправлялись в Белые Башни телохранителями, сохранились весьма неплохо. Добраться до них оказалось крайне непросто, но в девятнадцать Валерика справилась с этой задачей. И не нашла в тех бумагах ни единого упоминания о Халлэ...
С отчаянным сумбуром в голове девушка справилась за шаг до того, как полностью обогнуть мраморную статую грифона. Его агрессивный вид пугал Валерику в детстве, и даже слова взрослых о том, что зверь смотрит в сторону Кнарреса и охраняет фонтан злобной ведьмы, делу помочь не могли. Всего один шаг, и она вновь увидит Халлэ...
– Привет, – короткое и мягкое приветствие словно пролетело мимо ушей девушки, которая застыла на месте с широко раскрытыми от изумления глазами.
– У тебя очень красивый голос, – для того, чтобы взять себя в руки, Валерике понадобилась доля секунды. – Особенно для немой...
– За комплимент спасибо, – ответила Хэль Безмолвная, вставая с каменного бортика, – но я рассчитывала на теплые объятия. Ты меня восемь лет не видела, малышка.
Валерика поневоле отступила, когда женщина в черной куртке с очень высоким воротником, закрывающем лицо едва ли не по самые глаза, шагнула навстречу, протягивая все ту же заколку в открытой ладони. И ей внезапно очень захотелось поверить в то, что соратница Дарра Темного и Ведьмы Кнарреса просто в курсе этой старой истории, и сейчас таким образом просто над ней издевается.
– Извини, но я уже не маленькая девочка, чтобы со всех ног бежать к тебе обниматься, – Валерике пришлось смириться с фактом – перед ней стояла та самая Халлэ из детских воспоминаний. Короткие, но все равно непослушные волосы цвета спелой пшеницы женщина всегда прятала под платком, изменить цвет глаз с синего на карий проще простого. И ни прошлый, ни нынешний костюм не могли скрыть внушающий уважение рост и роскошную фигуру – объемная высокая грудь и широкие бедра у не выдающейся в этих аспектах Валерики вызывали тщательно скрываемую зависть.
Хэль не убирала руку, черные камни в заколке тускло сверкали. Желание принять подарок стало особенно сильным в тот миг, когда девушка поняла, что южанка сейчас в тех же сандалиях, что и раньше. Только теперь ее ноги выше щиколотки закрывают широкие черные брюки, а не подол дорогого платья.
– Ты шасса-барсу прячешь? – спросила Валерика, имея ввиду татуировку, которую шаресы наносили на лица рабов. Хэль, как предполагали в Белых Башнях, именно из этого народа.
Женщина, так и не дождавшись встречного шага, молча положила заколку себе под ноги и отступила назад. И потом точно так же, не проронив ни слова, расстегнула застежки на воротнике.