Оказавшись на очередной развилке, Каррик остановился. Туннель, ведущий направо, представлял собой короткую дорогу, но так как он особо не торопился, то свернул налево, к большому подземному озеру, где можно было просто посидеть в тишине и одиночестве.
Зайдя в свою любимую пещеру, горбун слишком поздно понял, что здесь он не один. И что хуже всего, увидел то, чего видеть не следовало.
– Прости... Я не знал, что ты здесь... – пролепетал Каррик, отворачиваясь и прикрывая руками плотно зажмуренные глаза.
Хэль, стоя по пояс в прозрачной воде, была полностью обнажена, мокрые золотистые волосы сияющими ручьями струились по смуглой коже, не сколько скрывая, сколько подчеркивая ее округлые формы. Горбун успел увидеть достаточно для того, чтобы потерять крепкий спокойный сон недели на две, и крайне сомнительно, что девушка спокойно на это отреагирует.
Торопливо пятясь назад, он зацепил ногой некстати подвернувшийся камень и упал, здорово ударившись головой. К счастью, она была достаточно крепкой для того, чтобы Каррик остался в сознании, но встать на ноги сразу он не смог.
– Ты живой? – тихо спросила Хэль, которая вышла из воды, чтобы проверить состояние незадачливого горбуна.
Кое-как поднявшись, он потрогал ушибленное место, представляя, насколько огромной будет шишка. А потом сообразил, что девушка все еще неодета, и отпрыгнул от нее, словно ошпаренный.
– Может, оденешься?.. – неловкость ситуации связывала язык в тугой узел и здорово ограничивала способность соображать – и это помимо удара головой о камень... В общем, он не сразу понял, что Хэль не только не прячет свое лицо, испещренное тонкой черной вязью древнего языка шаресов, но и говорит с ним – события, из ряда вон выходящие.
Два года назад Дарр Темный привез с собой в Кнаррес высокую смуглокожую островитянку с южных островов, глаза и волосы которой больше подходили северным народам. Девушка тщательно скрывала от посторонних глаз нижнюю часть своего лица и разговаривала, да и то крайне редко, только с чернокнижником, избегая любого другого общества. Странное поведение не оставило равнодушными многих любопытных личностей, некоторые из которых не умели держать при себе свои наглые руки. Когда самые длинные из них были легко и просто сломаны самой Хэль, ажиотаж вокруг девушки поутих – связываться с мастером каннари-твин дураков не было. По словам Дарра Темного, она была самоучкой, самостоятельно раскрывшей секреты древнего искусства, а так как он и сам, подобно легендарному Беттанорексу, владел им на невероятно высоком уровне, девушка охотно пошла к нему в ученицы.
– Кстати... Разве мастер Дарр не берет тебя с собой на Север? – Каррик вспомнил слова Гара, сказанные полукровкой на полигоне.
– Да. И меня уже ждут, – Хэль направилась к своей одежде, аккуратно сложенной на берегу подземного озера. – Не падай больше.
– Хорошо... – горбун не смог сдержаться и скользнул торопливым взглядом по ее спине, ругая себя последними словами – уже давно уяснил для себя, что даже люди без недостатков внешности малейшей своей оплошностью отталкивают от себя других. Он, Каррик, должен дорожить любой, даже самой мимолетной симпатией.
Чтобы хоть как-то оправдаться перед самим собой, горбун заявил своей совести, что просто подробнее рассмотреть татуировки на коже девушки. Как он уже понял, это была та самая шасса-барса, которой метят рабов на Эрсанском архипелаге, и по слухам, ее размер зависел от возраста клейменного. Шасса-барса Хэль покрывала нижнюю часть лица, шею, плечи и широкую полосу кожи ниже ключиц.
– Это очень больно? – Каррик не понимал, почему все еще стоит здесь, в пещере с озером.
– Да, – несмотря на неопределенность вопроса Хэль догадалась, что именно горбун имеет ввиду. – Первые метки мне поставили в семь лет, в одиннадцать нанесли начальную шасса-барсу, в тринадцать она стала такой, как сейчас. Если бы мастер Дарр не забрал меня из дома Балькаров, в пятнадцать у меня забрали бы еще больше.
– Забрали больше чего?
– Шасса-барсу наносят с помощью масла даррака – создания Бездны, и таким образом калечат душу человека. После тридцати лет раб становится безвольной марионеткой, беспрекословно подчиняющейся своему хозяину.
– Ужасно.
– Да, верно. Лучше уж умереть, – голос Хэль дрогнул.
– Мастер Дарр не может убрать это с твоей кожи? Я слышал, что Беттанорекс был способен на это.