-И не фыркай, мэтр, а лучше скажи этим безропотным созданиям спасибо... - ар-Раби огладил лошадку по шее. - Так что идем до темноты, потом пережидаем до рассвета - и вряд ли скучать придется. Ну, а там поглядим, может, когда и ночью идти получится. Надевайте накидки, для вас еще слишком солнечно.
Действительно, даже давно перевалившее за полдень солнце совсем не ласково обжигало кожу; пришлось всем четверым накинуть поверх голов тонкие покрывала белого полотна, закрепив их витыми полотняными же жгутами. Со сборами и едой задерживаться не стали, проводник торопил в дорогу. Наскоро прожевав сухие фрукты и запив их водой, они начали путь - впервые за месяц при свете дня.
Идти засветло было непривычно и, несмотря на жару, от которой хотелось снять с себя собственную плоть, путники смотрели на пустыню во все глаза - и не могли насмотреться. И хотя окружающий пейзаж у всех, кроме ар-Раби, вызывал неприятие, а у эльфа почти отвращение, они не могли оторвать от него глаз. Было что-то странное, отталкивающе-привлекательное в открывшихся им землях; мертвые, но являющие миру отвратительное подобие жизни, они казались издевательским вызовом живым существам, пришедшим в это царство смерти раньше времени и по собственной воле. Прежде путники видели только темные силуэты барханов, невыразительные каменистые пустоши и монотонные всхолмья; весь прошлый месяц они пробирались по затаившейся пустыне как тени, незаметно и безучастно. А здесь... сразу за выщербленными скалами начинался обрыв - в незапамятные времена здесь протекала река и теперь еще на дне русла белели пережженные солнцем раковинки речных моллюсков. За высохшим руслом простиралась равнина, усеянная высокими каменными столпами, расчертившими песок строгим узором теней; за ней путники с удивлением углядели обширные заросли не то кустарников, не то низкорослых деревьев, похожих на свернувшихся в клубки ежей, и даже издалека было заметно, как подергиваются колючие плети, стелющиеся по земле.
-И как через них продираться? - мрачно спросил Сыч.
-Ишь, разбежался. Вот дойдем, там и решим. - Усмехнулся в ответ ар-Раби. - а теперь повторяю последний раз - я иду первым, вы за мной, и никто - даже ты, эльф! - не геройствует. До сих пор вы прислушивались ко мне - и как, видите, пока живы. Что ж... для начала переберемся на тот берег. И вот еще... - ар-Раби оглянулся и неожиданно улыбнулся своим друзьям, - я никогда не бывал в этих краях. В Арр-Мурра я всегда заходил с востока, все привычные мне тропы там. Так что глядите в оба.
И он, не спеша, принялся спускаться по осыпающемуся мелкими камешками склону. Переглянувшись, остальные последовали за ним, скользя на мелком щебне и кашляя от поднявшейся душной пыли. Оказавшись на дне русла, ар-Раби остановился, огляделся, прислушался...
-Слышите?
Действительно, то, что во время спуска показалось им грохотом катящегося камня, потревоженного впервые за сотни, а то и тысячи лет, повторилось вновь - на этот раз ближе и явственнее. Глухие гулкие раскаты прокатились по белесому небу.
-Не может быть! - вытаращил глаза Арколь. - Гроза?! Здесь?!
-Похоже на то. На равнину сейчас выбираться не стоит, не нравятся мне эти столбы - не ровен час, молния ударит, а то и вьюнцы повылезут. Отсидимся здесь, только поднимемся повыше.
Ар-Раби указал спутникам на небольшой выступ, на котором мог разместиться их караван. Пока они поднимались - подъем оказался намного тяжелее, чем они ожидали, склоны осыпались, рушились в прах у них под ногами, заставляя падать, в кровь царапая руки и лица острыми камешками, - гром несколько раз принимался гудеть в барабан, то громче, то тише. Кое-как устроившись на относительно прочном выступе, путники отдышались, протерли запорошенные пылью глаза. Теперь к затихающим раскатам грома прибавился еще какой-то неясный звук, похожий на гул рассерженного пчелиного роя.
-Сухая гроза... впору пустыне, - откашлявшись, сказал Сыч. - Ффуу... проклятая пыль, все горло забила! - он снова закашлял.
-Тихо. - Ар-Раби прислушивался, беспокойно глядя на небо - по-прежнему совершенно безоблачное, уже темнеющее. - Это...
Договорить он не успел. Из-за крутой излучины прямо на них шла стена воды. Пенящаяся, мутная, она мгновенно заполнила минуту назад сухое русло, подхватила ошеломленных людей и понесла их, крутя и швыряя. Ар-Раби, мертвой хваткой вцепившись в поводья лошади, пытался и удержаться на плаву, и править к берегу. Черноволосая голова Арколя то пропадала, то вновь показывалась над ревущей водой; Сыч что-то выкрикивал, но грохот внезапно ожившей реки перекрывал его голос. Все они были застигнуты врасплох; здесь, в пустыне, они ждали песчаных бурь и удушающей жары - а попали в самое настоящее наводнение. Только что мечтавшие о глотке воды, чтобы прополоскать саднящее от пыли горло, они захлебывались холодной, темной влагой, тщетно пытались совладать с разъяренной рекой, так не вовремя воскресшей. Она тащила их, не разбирая дороги и не особо церемонясь, не давая возможности перевести дух. И все же эльф успел заметить, что они были не единственными игрушками реки - невесть откуда взявшиеся, мимо проплывали стволы деревьев, какие-то не поддающиеся определению обломки, один раз сквозь пену мелькнула оскаленная пасть песчаного волка.