-Мешать жирные сливки, поглощающие все вкусы, с чаем столь изысканным, что даже поэты не могут доселе найти слов для его описания... - суртонка возмущенно щелкнула пальчиками. - Ты бы еще налила в него этот ужасный забродивший отвар хмеля, который вы называете пивом!
-Дружочек, - Муна ничуть не обиделась, ей была даже забавна горячность всегда сдержанной и чопорной Ксиллы, - Горячо же... А что до вкусов, то не скрою, что мне милее наш варварский мелиссовый чай с толикой зверобоя и цветов клевера. А, Амариллис?
-Ну... суртонские чаи хороши, не скрою... но мелиссу я тоже люблю! - примиряющее улыбнулась Амариллис.
Танцовщицы отбросили все сомнения и презрели все запреты; они были похожи на детей, которым во владение отдали кондитерскую лавку: едва облизав пальцы после очередного лакомства, они тянули руки за новым. Муна не постеснялась облизать тарелку из-под лимонных долек в клубничном сиропе, Ксилла пальчиком расковыривала круглые шаммахитские пирожные, выедая начинку из меда с орехами, Амариллис на пару с Гиниварой доедали хлеб богачей, а Лалик, как на удачу надевшая просторную нарядную джеллабу, попросту придвинула к себе блюдо всевозможных слоек, пропитанных медом и пряностями, и, полузакрыв глаза, поглощала их одну за другой. К слову сказать, госпожа Эниджа не отставала от своих учениц. Вечер удавался на славу.
-Если ваш повар вдруг чем-то прогневит вас... - Лалик, с трудом разлепив пальцы, склеенные ароматным медом, взяла трубочку, начиненную взбитыми сливками, и откусив кусочек, утратила способность разговаривать.
-И не надейся. Но если хочешь, могу принять твоего повара к моему в обучение. Хотя... для тебя это может оказаться опасным, растолстеешь за месяц как бегемотиха, танцевать как будешь?
-Ну... ммм... не вечно же я танцевать буду. Кстати, девочки, а вы куда собираетесь? По домам?
-Я - да. - Ксилла подняла глаза от очередной раскопки-расковырки. - Его величество не любит ждать. Да и не стоит оставлять свое место надолго. Сами понимаете, опасно...
-А я - нет. - Гинивара со вздохом изнеможения отодвинула опустошенное блюдо. - Не хочется мне домой. Госпожа Эниджа, вы позволите мне побыть в храме? На первое время.
Эниджа коротко кивнула.
-А я, пожалуй, приму одно приглашение, - и Муна интригующе подмигнула подругам. - Меня на Мизоан зовут.
-Куда?! - изумились танцовщицы. - И зачем?
-Ну, не придворной дамой, это уж точно. Там и двора-то никакого нет. А праздники как у всех. Я сама пока мало что знаю, надо будет получше расспросить.
-Ты поосторожнее там, мне Рецина говорила, чужаков на Мизоане не любят. Ладно, твоя воля. А меня в труппе ждут, мы эту зиму в Маноре работаем. Так что я завтра удираю, пока еще доберусь... - Амариллис допила чай и поклонилась хозяйке дома. - Благодарствую, госпожа Эниджа. Теперь бы кто помог встать и дойти до кровати...
-Нет уж, идите-ка лучше в сад, прогуляйтесь. А то приклеитесь к подушкам! - засмеялась шаммахитка. И уже вдогонку уходящим ученицам добавила: - Амариллис, задержись на минуту, я хочу кое-то спросить о ваших порядках.
Когда дверь за танцовщицами, идущими нарочито медленно и неуклюже, закрылась, Эниджа присела рядом с Амариллис и тихо спросила:
-До конца зимы ты еще доработаешь. А потом куда?
Амариллис заглянула ей в глаза, усмехнулась.
-Интересно... вы одна догадались?
-Не беспокойся, я одна. Девчонки слишком заняты собой, каждой своих забот хватает. А мне о чем заботиться?.. Разве что о том, как бы найти себе преемницу. Ты никогда не думала остаться в храме Нимы? На правах Учителя.
-Я?! -искренне изумилась Амариллис. - Помилуйте, госпожа Эниджа. Какой из меня учитель? Я раздражительна, совершенно не выношу непонимания и неповоротливости - как в мыслях, так и в движениях. Да и от родных мест Ирем далековато...
-Этот город очень гостеприимен, если потрудиться понять его характер. Амариллис, я так понимаю, что замуж ты в ближайшее время не выходишь - и вряд ли выйдешь вообще. Так?
-Так. - Девушка кивнула без малейшей тени обиды.