-Для каждой матери ее ребенок - особенный, - поддразнил Амариллис эллил, - у твоего сына просто на редкость добрый и легкий нрав. К тому же он настолько недешево тебе достался, что ты теперь будешь видеть в нем все возможные достоинства и вообще...центр мироздания... - и эллил необидно засмеялся.
-Хочешь сказать, что я клуша, которая видит в своем цыпленке белого лебедя? - возмутилась девушка. - Ах, смотрите и дивитесь, мой сын бегает! И уже разговаривает! Ах что вы, какие там годы - ему четыре месяца от роду!..
Гарм и Чиро переглянулись и засмеялись.
-Видимо, здешний воздух пошел ему на пользу, - усмехаясь, заметил Гарм. - А что касается доброго нрава, не особенно обольщайся. Это ведь и твой сын. Пока кровь отца сильнее... но дай срок - и твоя непременно даст о себе знать.
-Белый лебеденок... - поддел Амариллис Чиро. - С его клыками в лебедях не засиживаются.
-Ну, будет о детях. - Гарм внимательно глянул на собеседницу. - Ты сама как?
-Благодарю, все хорошо. - Поспешила ответить девушка.
-Она здорова. - Вмешался эллил. - Силы почти вернулись.
-Это я и сам вижу. А как насчет вкуса к жизни? И ко всем ее радостям?
-Моя радость со мною... - Амариллис отыскала взглядом сына, - И радость, и жизнь... все в нем.
-Это понятно. А как ты сама? Где ты? - Гарм взял девушку за плечи и развернул лицом к себе. - Где та Амариллис, из-за которой мой звонковолосый братец чуть не полмира перевернул, так усердно он тебя ищет? Та, которая всех перетанцевала - и птичку, и хищницу... Где та, из-за которой три спрятавшихся бога затаили дыхание, будто мальчишки - такое нечасто увидишь...
-А... но в храме никого, кроме нас не было!.. и где ты прятался?.. - растерянно протянула танцовщица.
-Какая разница. За колоннами. Как и мои братья.
-Вот не думала, что боги такие бессовестные. Так Лимпэнг-Танг - твой брат?!
-Его истинное имя Фенри. Мы близнецы.
-Ясно. А другие кто?
-Другой. Такого, как аш-Шудах, хватит и одного. Он наш сводный брат, по отцу.
Амариллис молча переваривала услышанное.
-Однако в любопытную компанию ты попала, госпожа... - и эллил сочувственно покачал головой.
Вечером того же дня Гарм появился в комнате Амариллис.
-Ты, я вижу, ничем особым не занята? - бог стоял на пороге, перекинув через руку какое-то платье. - Тогда собирайся. Вот, переоденься и выходи.
-Куда? - удивленно спросила девушка, сидевшая у постели спящего сына.
-Узнаешь. Хватит тебе тут киснуть, совсем на себя непохожа стала. Давай, поторапливайся.
Амариллис встала, не торопясь, подошла к кровати, на которую Гарм бросил одежду: белую тонкую рубаху, корсаж на шнуровке и широкую юбку - темно-зеленые, небогатые, но вполне добротные, и в придачу пара звонко подкованных, украшенных медными пряжками туфель. Так могла одеться дочка зажиточного фермера, собравшаяся в гости. Пожав плечами, девушка принялась переодеваться; как и следовало ожидать, платье пришлось ей впору, будто специально для нее шили.
Гарм поджидал ее за порогом; они пришли в одну из комнат, куда без него попасть было невозможно. Там было тихо и пусто, в полутемном воздухе плавали пылинки, пахло сухими листьями, и прямо посреди комнаты начиналась лестница, поднимавшаяся на пять-десять ступеней над полом и неожиданно обрывавшаяся. Бог начал не спеша подниматься, не выпуская руки Амариллис, и, остановившись перед последней ступенью, пропустил девушку вперед.
-Ну проходи, неужто испугалась? - и Гарм подтолкнул ее в спину. Не успев возмутиться, она шагнула в пустоту и неожиданно для себя оказалась в большой, ярко освещенной трактирной зале. Направляемая Гармом, придерживавшим ее за локоть, она, совершенно ошалев, ничего не понимая, прошла к одному из немногих свободных столов, где они и уселись.
-Как думаешь, где мы? - подмигнув, спросил Гарм.
-Не знаю... - пожав плечами, ответила девушка, едва переводя дыхание. - Такие места в любом городе найти можно.
Она огляделась: темный потолок, массивные прокопченные балки, огромная люстра-колесо, обшитые досками стены - обычный трактир, она таких десятки видела. Тяжелые столы и стулья, за которыми сидят, вольготно развалившись, завсегдатаи, беря разгон перед длинной ночью, смачивая начало разговоров в первой кружке пива. Ни одно из лиц не показалось Амариллис знакомым, однако было здесь в самом воздухе нечто неуловимое, напоминавшее танцовщице ее первое выступление.
-Ничего себе публика... не то солдатня, не то матросня... и выговор здесь странный - будто со всего света слов в один рот намешали.
-Ну да. - Гарм невозмутимо пожал плечами. - А какой еще выговор можно услышать в «Бездонной бочке», трактире с дурной репутацией... дурной даже для этого квартала. Даже для Шибальбы. Зато здесь самые лучшие музыканты... - и он улыбнулся.