Злость накатывала на него волнами, от чего голос разносился над всем поселением и уже начавшие грабеж хирдманы поспешили выполнить приказ своего предводителя.
- Брат. - Олаф подошел и взял Ярла за плечо. - Отойдем.
- Свалите и сожгите идол. - Проговорил Торлаф, уже менее злобным голосом отдавая очередной приказ стоящим рядом воинам, те лишь на секунду засомневавшись, отправились исполнять его поручение. Боги, конечно, могли прогневаться за такое деяние и покарать, но ослушавшись ярла, точно навлечешь на себя страшную беду. Скальд перевернулся на спину, валясь в грязи и смотрел на них. Ярлу показалось, что на лице его играет какая-то странная ухмылка.
- Брат, - отведя его в сторону, проговорил Олаф. - Ты видел этих людей? Они не похожи на богатых, добычи мало, они не могли ее закопать. У них почти не было мечей, только топоры да копья, да и те, не все с железными наконечниками. У них не было броней. На их телах нет золотых медальонов в их волосах нет серебряных нитей. Они бедны.
- И? - Ярл начинал понимать куда клонит его брат, но хотел услышать от него то, что у самого вертелось на языке.
- Я не думаю, что у них был рог изобилия. Мы ошиблись.
Их глаза встретились. Понимание того, что это был простой, пускай и удачный вик, но не вик, о котором сложат славные песни, тяготило Торлафа.
- Возможно... - Начал он.
- Возможно они что-то прячут - кивнул Олаф, не дав ярлу договорить - возможно, в словах скальда есть доля смысла, хотя это не значит, что он имел право проявить неуважение к тебе.
- Возможно, - Торлаф сделал короткую паузу, - давай спросим тех, кто остался в живых. Я приказал собрать женщин.
- Да, ты верно говоришь, брат мой. Даже, если рога здесь нет, это все равно, славный вик. - Олаф хлопнул Тормунда по плечу. - Славный вик.
Они помолчали.
- Что будем делать с этим? - Олаф махнул рукой на Скальда, которого связав, волочили к воротам два воина.
- Он действительно в чем-то прав. - Улыбнулся Торлаф, ярость и злоба покинули его. - Но он толкнул меня. Это не может остаться безнаказанным.
- Убьешь его?
- Не знаю, пока не решил. Его песни вселяли в наши души силы идти сюда и убивать того, кто испил мед поэзии плохой знак, ты же знаешь. Но, с другой стороны, он оскорбил меня. - Торлаф помолчал, а потом вопросительно добавил. - Хольмганг?
- И ты убьешь его. - Усмехнулся Олаф.
- Пущу кровь. - Качнул головой Торлаф. - А там посмотрим. Хольмганг не всегда идет до смерти. - Ярлу действительно с каждой минутой все меньше хотелось убивать Скальда. Да, он поступил неуважительно, но на то была причина и за то время, которое они провели в море и слушали его песни, Скальд стал им почти что своим.
Два брата, постояв еще немного, отправились к воротам.
Воины согнали всех, кто остался в живых туда, окружили их. Ярл и его брат взобрались на вал, где их ждал Асмунд. Там же стояло несколько наиболее славных воинов и сидел связанный Скальд. Торлаф посмотрел на сборище оборванных, испуганный, зареванных, избитых людей, толпящихся внизу и не смог представить, что вот это племя хранит у себя рог изобилия. Они слишком бедны, слишком несчастны, слишком убоги и никчемны. У них мало железа, мало золота, мало серебра - но живут ли они в нужде? Их земля рождала им пищу, у них был скот, что нужно еще? Но того, за чем шел сюда хирд у них не было. И смотря на это сборище побежденных, с каждым мгновением ярл все больше и больше верил в это.
- Кто из вас понимает меня! - Проговорил он громко, так, чтобы его слышали все.
Выжившие притихли, но никто не ответил.
- Ярл, дозволь мне, я, попробую переводить. - Проговорил связанный Скальд, которого посадили невдалеке под охраной.
Злость вновь наполнила душу Торлафа, но этот наглый певец, несмотря на то, что оскорблял его своим поведением, все же говорил правильные вещи. В очередной раз. Даже в том, чтобы не убивать жреца виделся явный смысл. Но толкнуть ярла - это не то дело, за которое можно просто так простить.
- Ты знаешь их язык, трель? - Повернулся к связанному Торлаф
- Плохо, но я, думаю, что пойму их, я знаю много языков. - Скальд облизал окровавленные губы и добавил - И я вольный человек.
- На вольных людях нет пут. - Хмыкнул в ответ ярл.
- Каждый из твоих людей знает, что я вольный человек. - Этот Скальд начинал действовать ему на нервы своей болтовнёй.
- До тех пор, пока ты не оскорбил меня и не оказался за это связанным. Ты же знаешь, что оскорбление, это поступок, требующий виру? В случае оскорбления ярла, очень солидную виру?
- Я хотел помочь. Другого выхода я не видел. Шаман мог знать гораздо больше чем все эти люди. - Проговорил скальд.
Ярл обратил внимание, что некоторые дружинники покачивают головами, в знак того, что связанный говорил дело.
- Возможно, Скальд. Но, ты оскорбил меня. Готов ли ты заплатить виру? - Вновь задал вопрос о выкупе Торлаф.
- Ты знаешь, славный ярл, кроме моей музыки, моего голоса и того, что одето на мне, у меня ничего нет.
- Тогда, по закону ты мой трель. - Усмехнулся Ярл, то, как он выкрутил писанную Конунгом правду его самого порадовало. - Трель до тех пор, пока не уплатишь виру.
- Я свободный человек. Я имею право на хольмганг! - В голове Скальда не чувствовалось злости, казалось, он был безразличен к происходящему, и это удивляло Торлафа. Неужто этот человек не боится вступить с ним в бой? Не уж-то он не боится умереть?
Воины воодушевленно зашумели. Хольмганг - священный поединок, до первой крови или до смерти, который может рассудить любой спор. Ведь в этом поединке клинки сражающихся направляют сами боги и хитрый обманщик Локи не смеет вторгаться в круг, очерченный вокруг бойцов. А чтобы бойцы не пронесли хитрого Локи, который мог менять и внешность, и размер, и становиться чем угодно, то в очерченный круг, заходили голыми держа в руках лишь добрую сталь.
- Хольмганг, Скальд. Ты в своем праве, но кто будет сражаться за тебя? Не уж-то ты сам готов взяться за меч и встать против меня?
Хирдманы заворчали, да они прошли с этим человеком много дней на веслах, да, его песни воодушевляли их сердца и давали силу их рукам и спинам грести в минуты, когда усталость затмевала взор. Да, возможно, в его словах была доля истины. Шаман мог знать о роге изобилия больше, чем кто-либо из этих недобитых трелей. Но, его противник в споре - их ярл. Человек, за которого они были готовы отдать свою жизнь, не раздумывая. Человек, ведущий их в бой, прославленный мореход и уважаемый муж, отменный воин и их предводитель. Встать против него за Скальда, значило усомниться в его власти и мудрости, это значило встать против всего хирда, против своих братьев по оружию.
- Я сам постою за себя, братьям по оружию не гоже скрещивать клинки из-за чужого им человека, такого как я. Не смотря на то, прав он в своих делах или нет. - Промолвил чуть подождав скальд, посмотрел на кивающих в знак понимания хирдманов и добавил. - У меня нет меча, но если ярл позволит, я хотел бы сразиться мечом убитого им вождя. Это не мой меч, поэтому прошу дозволения взять его, просить добрую сталь у братьев ярла, считаю, то же самое, что и просить их, встать за меня на поединке.
В голове у Торлафа смешались мысли. Он проникся к скальду уважением в этот миг. Тщедушный мужчина, отродясь не державший в руках клинок. Скальд не был похож на воина ничем - ни статью, ни крепостью тела, ни походкой. Даже убитый ярлом вождь этого племени являлся большим воином и более опасным противником в бою, чем этот певец, ничем не напоминавший славного воина, но решивший сам стоять за себя, понимая, что ему грозит и осознавая, что никто из хирдманов не встанет за него против своего ярла. В этот миг Торлаф понял, что, пожалуй, не стоит убивать Скальда, дело обойдется малой кровью. Такой человек ему пригодиться, чтобы жил и слагал легенды о нем, славном сыне Тормунда. Человек, испивший мед поэзии, здравомыслящий и отважный.