и родство – кто в каком живут – скрывают.
Не хватает чего? Убийства только –
чтобы сыщик, бродяга иностранный,
разбирался, старушка с парасолькой
наблюдала, мелькала непрестанно.
***
Ну а что, и убийства здесь бывали, –
всюду страсти, и мы людей не хуже, –
два дедка четверть века враждовали,
полуметр земли спорный был им нужен.
Время быстро течет, от близкой смерти
один спорщик вполне ополоумел:
Как же так, я уйду, и он прочертит
не по-моему край – тот, кто не умер!
Уходить с земли, не доделав дело, –
это глупо. Достал старик ружьишко.
И слезятся глаза, и три прицела
все на цель, как один. Попал не слишком.
Рука дернулась, рукав пропитался
малой кровью, тот умер от инфаркта,
не от раны, стрелок едва держался,
он и вызвал полицию, азарта,
злобы чорной хватило переставить
два столба, пока к нам они спешили.
Прав ли старый, не став с судьбой лукавить?
Много пил – так ведь оба много пили…
***
Ну а дальше что? – Как-то откупились.
Не сажать же: любой срок ему будет
как пожизненный. Сыновья сложились,
дачу продали – суд да не осудит.
Третья интермедия закончилась.
88
Пить – не ржавчину же пить –
смысл менять? – одна беда –
трубы, бочки – та же вить
рыжая пойдет вода,
что ни делаем, каким
бы умельцам не платить,
а бурдой себя поим,
жидкой грязью стану мыть
овощи, посуду. Мыл
ноги – словно загорел,
словно землю исходил
босиком и за предел.
89
Был колодец – наше место силы.
Не было воды свежей и лучше,
со всего поселка приходили:
трубы-то когда еще подключат.
Дед гордился жилами земными,
знал их, как свои; богатство наше
чистое, некупленное хлынет
в лейки и с вином смесится в чаше.
***
Осушили ближние болота,
дальние застроили домами,
и воды не стало, и заботы
принимать в саду гостей незваных.
90
С детства эта вода тебя поила;
было время, сырой, некипяченой
водохлеб опивался – знал, наверно,
что иссякнет, так впрок хлебать-те прорву.
В ней такая есть память – пей и помни.
91
На краю стакан – бесхозный, общий;
разные ходили, я скрывался
от недобрых взглядов, любопытных,
от расспросов глупых, постоянных.
Может быть, мешал чем их свободе,
жажде; может быть, прихлопнет больно
кто из них, за кем я наблюдаю
с детской, городской тоской любовной.
92
Вода бежала под землей
и в тишине и в глубине
всласть напиталась силой той,
что от самих земли корней.
И вознесла в верха земли
то, чему б света не видать.
Тут воды были и прошли,
им вОльно, светлым, протекать
под солнцем вещим, молодым.
Они давно погребены
и, невозможные живым,
в стезях подземных стеснены.
93
Ну, пора хоть какую-то работу
тебе делать: весна не время смерти
и не время покоя, долго может
сад расти сам собой, но ищет руку,
по-хозяйски которая пройдется.
***
Сколько можно надеяться на чудо;
сад стоит, мы храним, а ты, хозяин,
не так свят, чтобы без труда земного
все устроить: и росту дать растеньям,
и плоды их собрать, и что подрезать.
94
Я разминаю плоть земли
в ладонях, пыль ее и прах;
мои усилия пришлись
ей в пору; ее мучил страх,
она покинутой была,
ни грядок ей, ни парников,
одна крапива в рост росла –
царица русских сорняков.
Безрадостный избыток сил
искал любых себе путей
и вырождался в образ мал.
Но я к трудам, к скорбям ожил.
Для садоводческих затей
брал шланг и заступ выбирал.
Я огород свой не забыл.
95
Осторожно. Не навернись. Больную
спину с грузом ворочай аккуратно.
Да найми кого – станут азиаты
незадорого, плохо так трудиться,
среди них ты – умелец и начальник.
96
Земля заждАлась – заступ сунь
под ребра ей, копать спеши,
чтоб встретить всходами июнь,
трудись в саду не для души –
трудись для голода, рубля,
так труд ценнее и честней,
не любит русская земля
пот гимнастических затей.
97
Результаты трудов твоих невИдны,
так и надо: сливаются с обставшим
местом-временем, им идут на пользу,
неприметно врастают в сад, впадают.