Парень в ответ только засмеялся.
Владыка Волков, сирота и щенок с опаленной шерстью отправились на берег моря. Там уже сидел Крылатый Змей.
«Я ждал этого парня. Я его сюда привез, я его и обратно увезу».
«Что он сделал такого хорошего, почему ты его туда-сюда возишь?» — спросил Волк.
«Если бы не он, меня бы на свете не было. Он мне помог победить Царя-Лягушку, наповал сразил меткой стрелой!»
Владыка Волков радостно засмеялся:
«Пошли во дворец! Чего же ты мне, сирота, сразу об этом не сказал?»
Владыка велел своим слугам собирать народ на праздник. Сначала парень очень удивился, но вскоре ему все стало ясно: свадьбу справлять решил Владыка Волков — его, сироту, женить на своей дочери. Оказывается, щенок с опаленной шерстью не щенок, а красавица девушка. Это ее хотел себе в жены Царь-Лягушка взять. За то и бросил отца в глубокую яму. Чтобы страшная Лягушка до дочери не добралась, Владыка Волков превратил ее в паршивого щенка.
«Отдаю свою дочь храброму сироте, — сказал Волк, — он нас всех спас от злодея».
Той был такой большой и радостный, какого еще не видел белый свет. Близко живущие люди шли пешком, далеко живущие на нарядных конях прискакали.
Говорят, что парень-сирота когда сам стал Великим Ханом, то у него в стране никто не знал страданий и нищеты, он никого не обижал, а бедным сиротам помогал в первую очередь…
Так получилось, что сказка о сироте, рассказанная Макаром в тот синий морозный вечер, была последней. Вскоре ребята уехали, и Каврис остался один.
Односельчане не забывали Кавриса: женщины приходили, чтобы помочь ему в доме по хозяйству, и в колхозе находилась для сироты Танбаева кое-какая работа. У Кавриса, как и у погибшего отца, были золотые руки. Он понемногу столярничал, помогал конюху на колхозной конюшне. Взрослые ломали голову, куда бы пристроить мальчика. Как-то прошел слух, что в шахтерском городке Черногорске открывается фабрично-заводское училище. На правлении колхоза было решено весной отправить Кавриса вместе с остальными аальскими парнями в ФЗУ.
Глава
пятая
Глубокая извилистая долина рассекает скалистые горы. По дну ее бежит резвый весенний ручеек, сверкая чистой стеклянной спиной. Он журчит, словно лепечет ребенок, радуясь весеннему солнцу. Он родился от спрятавшихся в тени снегов и будет жить только до лета. В летнее время ручей высохнет, останется лишь песок да галька. Правда, летом, после сильных ливней, он опять оживет, но только вода его потеряет свою весеннюю прозрачность, станет мутной и бурой.
…С горы в долину, держась берега ручья, спускается босоногий парнишка с черно-рыжей собакой. В руке он держит большой железный посох, на спине болтается ведро, в ведре гремят капканы. Это Каврис с Халтарах.
Весенний ветерок теребит его давно не стриженные кудрявые волосы, которые, спускаясь на высокий лоб, мешают смотреть и которые парнишка то и дело откидывает назад.
Пройдя несколько шагов, Каврис остановился, сел на плоский камень, похожий на стул, и стал обдирать складным ножом шкурки с убитых сусликов.
Сегодня он добыл их немало.
Весенний ручей не только утоляет жажду и радует взгляд игрой своих чистых струек, но помогает охоте за сусликами. Аальские ребятишки каждую весну ставят на его берегу капканы и, таская ведрами воду, заливают норки так, что зверьки поневоле должны оставлять свои убежища. Но охотиться за сусликами весной не так-то легко — они становятся очень хитрыми: покажутся ненадолго из норки, кинут взгляд кругом и — юрк! Разглядеть в густых травах пестренькую шкурку очень трудно. Только хорошая собака может найти. Обнаружив норку, она начинает копать землю передними лапами. Тут охотнику надо спешить: если есть вблизи вода, бежать с ведром к луже или ручью; если нет воды — ставить капкан.
Не всякая собака может ходить за сусликами. Некоторые теряют след — хитрый суслик умеет его запутывать; недаром говорят, что он по одной тропке не бегает.
Халтарах сусликам не перехитрить: возьмет след и несется к норке, загнув хвост калачиком, — не уйти теперь зверьку!
Словно зная цену своему труду, Халтарах, положив морду на передние лапы, следит за руками хозяина. Глаза ее горят, она часто облизывается: «Жирное, вкусное мясо у суслика… Отчего не дашь мне кусочек?»
Каврис знает, что у охотников-товарищей есть таежный закон — делиться добычей. Значит, и Халтарах имеет право на свою долю. Выбрав тушку, самую подходящую на его взгляд, мальчик бросает ее собаке:
— На, Четырехглазая! Ты можешь есть и сырое. Я так не могу. Тебе-то что! Поешь досыта, и печали нет, лишь бы сегодня есть не хотелось. О завтрашнем дне не думаешь. В этом я собакам завидую.