– Как бы тебе сказать… Потому что человеческая жизнь – она как большой горный хребет… – голос девушки изменился, стал чуть ниже и размереннее. – В ней много грубого, неотёсанного камня, много обрывов и рискованных подъёмов. Стоя у её подножия мы хотим подняться как можно выше, а добравшись до вершины – страшимся рухнуть вниз… Если мы поднимаемся в одиночестве, то встречаем наверху только холод и снег. Замерзаем, теряем себя…
Я долго не мог даже сглотнуть. Отчего-то защипало в глазах, а где-то под сердцем расплылось доброе тепло восторга. Захотелось броситься к девушке, взять её за руки и согласиться со всем, что она изрекла! Восхититься ею, забыв о скверном характере и напускном недружелюбии!
– Эй, подожди, – Хина подошла ближе. Недоверчиво вгляделась в мои глаза. – Ты что… Ты серьёзно поверил?.. То есть выслушал этот бред – и поверил?! Какая глупость!
Девушка хлопнула себя по коленям и расхохоталась – надолго, до слёз. Но мне отчего-то было совсем не до смеха… Скорее даже наоборот… Захотелось встать и выйти прочь, проклиная собственную доверчивость и мерзкую девчонку с её странными шутками.
– Слушай, это не смешно! – не выдержав, я отшатнулся к двери. Но уходить всё-таки не решился – у меня ещё были здесь дела.
– Ну как же, – Хина снова прыснула. – Смешно же!
– Если бы я знал, что ты настолько отвратительна как человек – лучше бы остался в лесу!.. – ну вот… меня прорвало.
Хина тут же подавилась смехом. Посуровела. И, как ни в чём не бывало, произнесла:
– «Гора» – потому что я хотела работать в нашей больнице. Той, которую возвели прямо в горах, неподалёку отсюда. Тогда её только строили, и я решила, что если уж писать – то о желанном будущем.
Она просто взяла и вычеркнула эпизод из нашего недавнего разговора. Отмотала внутреннюю «киноплёнку» назад и начала сначала, но уже по другому сценарию. Думала ли она о том, что могу при этом чувствовать я?.. Было ли ей дело вообще до кого-нибудь ещё?!
– Мисаки, подождёшь здесь? – девушка указала пальчиком на большой чёрный стол. – Я пока схожу, переоденусь…
– Мне залезть на него?.. – уточнил я, опасаясь очередного едкого укола.
– Ты дурной?.. Кто же сидит на столе? – покачав головой, Хина тяжело вздохнула и вышла в прилегающее помещение.
А ты ведь знал, что так и закончится, Шин. Знал, что снова окажешься в дураках – и всё равно спросил… Зачем? Тебе что, по нраву шуточки этой особы? Может, это возбуждает?.. Нет?.. Какая жалость…
Издав сдержанный рык, я повалился на подушку перед столом и с силой выгнулся назад – нужно было прогнать из суставов ноющие корни стыда. Выгнулся – и замер в таком положении. Двигаться расхотелось. Хотя, наверное, у меня просто не было воли разрушить вдруг возникшую перед глазами цветастую иллюзию.
Хина или забыла плотно прикрыть дверь, или не закрыла её намеренно, оставив зазор шириной с кулак. И сквозь щель эту свободно просматривалась часть соседней комнаты – в том числе и низкий диванчик, у которого расположилась полураздетая девушка. Она стояла спиной и не могла видеть меня, но всё же отчего-то медлила, не спешила стягивать расстёгнутую рубашку – единственное, что сейчас скрывало от чужих глаз её нижнее бельё.
– Нравится? – вдруг спросила Ханаи прямо и без изысков.
Я, потеряв равновесие, чуть не рухнул на спину, но тут же крутнулся на месте и встретил холодный взгляд Хины. Теперь она стояла лицом ко мне, ничуть не смущаясь своего вызывающего вида.
– Считай это маленьким поощрением за то, что обидела тебя ранее, – с этими словами девушка плотно прикрыла хрупкую бумажную дверь.
А я ещё долго не мог собраться с мыслями и сообразить – что вообще произошло и как это воспринимать.
Фантазм первый: Спираль. Часть восьмая.
Ханаи задерживалась. Прошло, наверное, не меньше получаса, а её всё не было. Я тщательно рассмотрел все вывешенные иероглифы, посидел, полежал и покачался за столом – даже рискнул подойти к тонкой двери, но вовремя остановился. Да, одному в комнате было катастрофически скучно, но лишь из-за этого не стоило напрашиваться на очередную щепетильную ситуацию.
Поэтому, снова вернувшись за стол, я скрестил ноги и приготовился ждать. И почти сразу же в зале появилась Хина – вышла со стороны входной двери, неся перед собой поднос с двумя глиняными кружками и тарелочкой печенья.