Хитоми изменилась в лице. Теперь в стороне от меня сидела маленькая грустная девочка – совсем ещё ребёнок – у которой отобрали не только любимую игрушку, но и саму возможность жить в радостном выдуманном мире, где пластмассовые чайнички могли напоить целое семейство плюшевых медвежат, а кукольное пианино без струн насыщало воздух прекраснейшей в мире музыкой.
– Я смогу всё изменить, Шин, – наконец, произнесла девушка, похоже, намереваясь снова залиться слезами. – Я действительно исправлю все ошибки, которые натворили наши предки… Отменю проклятый фестиваль. Расскажу правду…
– Если люди узнают, что Великие Дома обманывали их всё это время ради собственной потехи – может случиться непоправимое…
– Даже если всех обитателей моего мерзкого поместья поднимут на вилы – ничего, – Хитоми громко фыркнула, мысленно вернувшись в непонятное для меня прошлое, и тут же скривилась от гнева. – Это человеческий мусор, Шин. И я сделаю всей долине большое одолжение, если избавлюсь от него. Так или иначе. Пусть все эти ничтожные извращенцы и бездельники учатся возделывать землю и зарабатывать на жизнь тяжёлым трудом, а не только пользуются результатом пролитых кем-то другим пота и крови!
Мне нечего было возразить… И это постепенно начинало тревожить всё сильнее. Да, я говорил какие-то слова против, корчил из себя скептика и резонера – но на самом деле всё уже было решено… В тот самый момент, когда Хитоми упомянула причастность Великого Дома к кровопролитию в ночь фестиваля. Уже тогда я вспомнил лицо Ёске через несколько дней после того, как случился «инцидент в семье Ватанабе» и ясно понял для себя: если есть хотя бы крохотный шанс вывести к ответственности тех, кто мог стоять за этим преступлением – нужно идти до конца. И заплатить за это любую цену.
– А что если тебя заставят… – я запнулся, пытаясь подобрать нужные слова. – Заставят принять жениха?.. Может быть даже силой. Вроде как… кто первый… занял территорию – тот и хозяин…
– Я тоже думала об этом, – кулачки Хитоми сжались, но в остальном облик девушки не претерпел никаких изменений. Справа от меня, вернувшись к прежнему спокойствию, сидела сдержанная и полная вежливого благородства заместительница президента студенческого совета. Второй человек в исполнительном комитете. Высокородная госпожа, не чурающаяся общения с простолюдинами вроде меня.
– И?..
– Это невозможно, – девушка качнула головой, но как будто бы без твердокаменной уверенности, на которую я надеялся. – Никто не посмеет мне навредить, – задумчиво произнесла она секунду спустя. – В конце концов, я единственная прямая наследница Дома Амамия и… буду находиться под защитой в своём собственном доме… Всё будет нормально, Шин. Убить меня точно никто не посмеет – а остальное… С остальным я как-нибудь разберусь.
Я кивнул. Кивнул прежде, чем успел даже задуматься над словами Хитоми – и с ужасом понял, что со стальным спокойствием на лице принял кошмарное предложение девушки и стал частью игры, из которой почти невозможно было выйти победителем.
– В таком случае, – глаза Хитоми вспыхнули недобрым огнём. – Мы можем перейти к непосредственному плану грядущей… операции.
– Но почему именно я?.. – сорвался с моих губ вопрос, который следовало задать уже очень давно.
– Просто так вышло, – ответила Хитоми со странной улыбкой, которую сложно было воспринять однозначно. – Стечение обстоятельств, не более того. Видишь ли… мне нужен был надёжный человек. Кто-то, кому я смогла бы доверить свою судьбу, не вызывая при этом ненужных подозрений. И… на счастье, в последнее время ты всё время был рядом. По просьбам студенческого совета и делам, которые я старалась подбирать специально…
– Чтобы так называемые шпионы привыкли ко мне? И перестали удивляться моему присутствию в твоём окружении?
– Именно так, – кивнула девушка, похоже, не посчитав нужным заметить очевидный сарказм в моём тоне. – Ты парень, с которым я в последнее время начала сближаться. Это малоприятная новость для матушки, но она не будет ничего предпринимать, пока не сочтёт ситуацию… рискованной.
Я кивнул, давая понять, что успеваю за ходом объяснения, но на самом деле размышлял о совершенно иных вещах. О том подобии жизни, в коем варилась Хитоми – совсем как маленький обитатель стеклянной муравьиной фермы, который как будто бы возводит вокруг себя свой маленький мир, но в то же время находится под наблюдением и постоянным контролем некоторой высшей силы.