Хитоми и Хина. Они снова выясняли отношения – громко, будто бы напоказ, делая продолжительные паузы – в одну из которых мне повезло просочиться – только чтобы вновь разжечь пламя конфликта с умноженной силой.
– Меня не волнуют твои оправдания, – глумливо произнесла Ханаи, не отметив моего присутствия даже взглядом. – Работа должна была быть сделана в срок…
– И я выполню её! – огрызнулась Амамия Хитоми, отходя к окну. Её тонкий силуэт почти полностью потерял чёткие формы и детали на фоне яркого вечернего солнца, обратившись в неровную тёмную кляксу. – Выполню с минимальной задержкой!
Было видно, что моё появление стало для дочери Великого Дома неприятным сюрпризом – пусть даже она сама поставила меня в строго отведённые временные рамки – и градус напряжения в комнате поднялся ещё выше.
– Можешь попросить меня о помощи, – Хина с улыбкой пожала плечами, продолжая игнорировать меня с талантом, достойным определённого восхищения. – Все свои поручения я давно выполнила…
– Не сравнивай нас! – отмахнулась Хитоми, одновременно сдерживая в себе эмоции и пытаясь накрутить саму себя. – Будь у меня столько же свободного времени!..
– У меня есть много того, чего у тебя нет – и никогда не будет, – в голосе президента школьного совета почувствовалась медовая вязкость, смешанная с капелькой смертельного яда. – Но время к этому списку не имеет никакого отношения!
Амамия Хитоми резко обернулась, кажется, намереваясь броситься к обидчице с кулаками, но, налетев на меня пылающим яростью взглядом, так и осталась стоять на прежнем месте. Только грудь её вздымалась всё чаще с каждой секундой в приступе разрастающейся злобы.
Как они вообще не поубивали друг друга за всё это время?.. Или сегодняшний день был каким-то особенным?.. Быть может, Хина просто пользовалась мной как щитом и позволяла себе куда больше, чем могла обычно?.. Но… в таком случае, её коварство действительно было достойно высочайшего поста в ученической иерархии – располагайся наша школа в преисподней и обучай истинных демонов для пытки страждущих душ…
– О, здравствуй, Шин, – как будто бы только что обнаружив меня поблизости, Ханаи Хина дружелюбно улыбнулась и кокетливо склонила голову вбок. – Как твои дела? Нормально? Радует. Я хотела бы извиниться за бестактность, но мне сегодня нечего предложить... Все актуальные задания сейчас висят на этой крикливой глупой утке…
– Он пришёл ко мне, – Хитоми повысила голос, но каким-то чудом сдержалась от явного выкрика.
– Я бы спросила – какая разница?.. Если бы разницы не было, – Хина всплеснула руками, будто бы переживая за свою беспомощность. – Но в любом случае, работы на сегодня уже нет…
Было видно, что в этой битве Амамия Хитоми терпит сокрушительное поражение. Её больше не могло спасти обычное хладнокровие – от него не осталось даже следа – а авторитет Дома Амамия как будто бы не значил для Хины вообще ничего… Или даже наоборот – служил каким-то отягчающим фактором, одно наличие которого допускало неприкрытое хамство по отношению к носительнице высокого титула.
– Он. Пришёл. Ко мне, – раздельно произнесла Хитоми, и в голосе её зазвенели сотни металлических струн. – Поэтому просто покинь помещение. Пожалуйста.
– А иначе ты натравишь на меня своих людей? Или принесёшь в жертву? – Хина с пугающей помесью насмешливости и абсолютного утомления дотронулась до лба кончиками пальцев и медленно покачала головой. – Как это по-вашему… По-великодомски…
Как будто бы всё это время она разговаривала с глупым ребёнком и уже не ждала получить от него хоть сколько-нибудь вменяемый ответ…
– Нет никаких «моих людей»! – процедила дочь Дома Амамия сквозь зубы, и мне показалось, что она вот-вот потеряет терпение. Сорвётся. И убьёт свою соперницу на месте… А мне не хватало смелости даже для того, чтобы вклиниться в их перепалку – не говоря уж о каких-то более активных действиях… Тем более – в отношении наследницы Великого Дома, которая одним движением брови могла вычеркнуть меня из истории.
– Да, да, говори что хочешь, я не слушаю, – Хина использовала одну из самых раздражающих выходок, на которые только мог решиться глупец в споре, и тут же, не дожидаясь последствий, выскользнула за дверь. Впрочем, спустя секунду, она вновь заглянула в кабинет и нараспев добавила: – Прости мою грубость, Шин, и не играй долго с этой девочкой – подхватишь глупость и вшей.