Я скривился. Чем дольше мы находились в этом адском гнезде, тем сильнее мне хотелось навсегда отсюда убраться. И прихватить Хитоми с собой: ей совершенно точно требовалось серьёзное медицинское обследование и психологическая помощь! Её личность была раздроблена, разорвана на части какими-то садистами, упивающимися собственной властью, и если кого и следовало винить в смерти моих друзей – то именно их… Кровожадных манипуляторов, прикрывающихся ширмой фальшивой религии.
– Ты же знаешь об ущелье далеко за деревней, – заговорила Хитоми чуть тише, будто бы намереваясь поведать мне какую-то тайну. – Туда веками сбрасывали мусор, мёртвые тела и всё остальное, чему не было места в долине.
– Да, – кивнул я, обнаружив воспоминания об ущелье в своей голове. Воспоминания, которых там попросту не могло быть. – Да, я знаю… Мегуми… спрыгнула туда…
– Нет, не спрыгнула, – опровергла девушка, подняв брови. – Она сгорела заживо с час назад.
Содержимое моего желудка подпрыгнуло к горлу, но я с огромным трудом смог сохранить самообладание.
– Что… Что с ущельем?.. – поинтересовался я через силу.
– Там находится святилище духов, – отозвалась Хитоми, оттолкнув в сторону дверь личных покоев Амамии Тоно и делая несколько шагов вперёд. – Место, где, по преданиям, находится тело бессмертного лунного демона. И только священники Дома Амамия могут удерживать его там в состоянии между жизнью и смертью… Именно поэтому нас называют Великим Домом…
Бред. Бред религиозных фанатиков – и не более того. Хитоми извергала на меня те сказки, которым её научил какой-то грязный первосвященник, и ждала, что я запросто поверю во что-то подобное?.. Нет, я был умнее этого! Умнее и… Я не был доведён до того состояния, в котором можно поверить чему угодно, лишь бы меня прекратили резать по живому…
В палатах Амамии Тоно с момента моего последнего посещения стало ещё душнее и суше. Дым благовоний занял собой все щели, а тряпок-занавесей стало как будто бы вдвое больше прежнего: почти весь огромный зал скрывался за ними, превратившись в узкий коридор, отделяющий входную дверь от помоста, на котором следовало восседать владыкам Великого Дома.
– Когда-нибудь я стану возлюбленной лунного демона, – мечтательно произнесла Хитоми, вышагивая по гладкому деревянному полу. – И он, быть может, подарит мне наследника, продолжение рода… Надеюсь, ты, муж мой, не будешь препятствовать этому союзу?..
– Муж?.. – я поперхнулся в недоумении, но, оглядевшись, мгновенно уловил смысл сказанного девушкой.
Помост владык Дома. Он предназначался для нас двоих. Там лежала пара бархатных подушечек для ног, перед которыми на небольшом переносном столике располагался набор для чаепития.
– Нет, – промолвил я, отшатываясь назад. – Нет, ты ошибаешься… Я не… Мы не муж и жена!..
– Мы муж и жена, Шин, – Хитоми посмотрела на меня, как на скверного комедианта, использовав мои же слова в противоположном смысле. – Ведь этому теперь ничто не мешает, правда?..
Я отступил ещё дальше. И тут же почувствовал под своей ногой нечто твёрдое, прикрытое очередной расписанной тряпкой. Повинуясь дурному предчувствию, я обернулся и легонько приподнял тяжёлый полог – и тут же зажал рот ладонью. Запах, ударивший в ноздри, подрывал меня к мгновенному опорожнению желудка, и мне стало предельно ясно – зачем в комнате горело столько благовоний.
Чтобы скрыть запах мёртвого тела. Тела Амамии Тоно, которое лежало в стороне от помоста с головой, проломленной в области левого виска.
Отшатнувшись от страшной находки, я готов был броситься к выходу, когда произошло нечто, чего я просто не мог ожидать. Двери апартаментов с грохотом распахнулись, и в зал, шумно дыша и сплёвывая кровью, ворвалось грязное существо неопределённого пола и возраста, крепко стиснутое перепачканными кровью бинтами и глядящее на мир сквозь единственную прорезь для глаза. И… глазом единственным, насколько можно было судить по багровому пятну, стянувшему правую половину лица нарушителя.
– Ты! – возглас Хитоми заставил меня вздрогнуть от напряжения. – Ты, проклятая ведьма, как посмела врываться в наши покои без приглашения?! И кто посмел выпустить тебя из-под стражи?!