Разговор наш вертелся вокруг музыки, все шумно сетовали, что рок-н-ролл находится в стране в задавленном состоянии, что его никак не пропагандируют и запрещают. Вдруг кто-то воскликнул:
— Давайте организуем свой клуб любителей рок-н-ролла! Смотрите, сколько у нас народу!
— Что ж, это мысль, — сказал я. — Но как ее осуществить?
— Выберем президента! Напишем программу! Устав! — стали раздаваться голоса.
Спустя пять минут жарких дебатов все взоры остановились на мне. Товарищи приняли во внимание мою теоретическую и практическую подготовку (к тому моменту я уже не раз удостаивался разных призов за лучшее исполнение рок-н-ролла на студенческих вечеринках) и сделали мне предложение, от которого я не мог, да и не хотел отказываться. Тут же был составлен список присутствующих, желающих принять участие в учреждении «дикого» клуба.
— А как мы его назовем? — спросил кто-то.
Мое предложение — «Клуб любителей рок-н-ролла» — было отвергнуто как слишком прямолинейное. Зато название «Клуб веселых джентльменов» приняли на ура.
На следующий день, стоя у станка, я обдумывал пункты и параграфы устава. Я понимал, что в условиях нашего «полицейского» государства, создавая подобный документ, вступаю на зыбкую почву, а потому постарался быть предельно лаконичным и показать, что клуб преследует исключительно цели популяризации джазовой музыки. Про рок-н-ролл я не упомянул сознательно, потому что если с джазом власти начинали потихоньку мириться, то рок-н-ролл был для советской прессы предметом агрессивных нападок.
Назначив на бумаге заместителей и организовав ряд комиссий, я поставил точку, тайно надеясь, что на первое заседание клуба никто не придет. На подходе к скверу я понял, что мечтам моим не суждено сбыться — народ уже собрался и шумно беседовал. После долгих споров устав был принят, а один из новоявленных членов, работавший на Ленинградском Монетном дворе, даже предложил изготовить значки для всех «леди и джентльменов». Действительно, к третьему или четвертому собранию он притащил эскиз, изображавший гитару, а вдоль грифа вместо струн надпись: «Клуб веселых джентльменов. Ленинград, 1957 г.»
Мы организовали два ансамбля и решили написать гимн клуба. Эту обязанность я взял на себя. По прошествии долгих дней раздумий решил, что гимн должен воспевать не джентльменов, но поэтов. Так я написал одну из первых своих песен.
В итоге костяк клуба составили человек тридцать наиболее преданных фанатов рок-н-ролльщиков. Мы бродили с одного студенческого вечера на другой, демонстрировали рок-н-ролл с его бросками, переворотами, протаскиваниями партнера, сидящего на корточках, между широко расставленными ногами другого и т. д. То и дело нас задерживал комсомольский патруль, в его штабах нам наголо выстригали «канадки», распарывали брюки-дудочки, а позже вырезали клинья из брюк-клеш. В «Клуб веселых джентльменов» входил один парень, который работал водителем грузовика. Летом, набившись в кузов, мы мчались с одного вечера на другой, показывая свое умение на всех площадках города.