— Но почему?
— Как?
— Нам ведь обещали!
Студенты возмущённо загалдели, и Сорину пришлось умоляюще сложить руки:
— Прошу простить и понять. У меня очень… э-э-э… тонкая кожа. Да, именно. Чрезвычайно тонкая. Одно касание луча — и я сгорю. В переносном смысле, конечно, — поспешно добавил он.
— Ультгафиолет пгоникает и сквозь облака, — наморщила хорошенький носик француженка. — Вы бы кгуглые сутки ходили, как гак.
— Кто?
— Гак!
Сорин потёр лоб, судорожно пытаясь придумать ответ, но, как назло, в голову лезли лишь картинки из прошлого: как нелепо погиб отец, до утра засидевшийся с крестьянами в таверне; как истошно кричала мать — да с такой силой, что даже до поместья долетело, — рискнувшая поохотиться на зимней ярмарке, и не ожидавшая, что затянувшаяся почти на неделю метель внезапно сменится на холодное и ослепительное солнце.
Потому, попятившись, как пресловутый «гак», Сорин лишь снова забормотал извинения и спешно скрылся за дверью кабинета.
И так не самое добродушное настроение испортилось окончательно. Кивнув злой взгляд на задёрнутые шторы, вампир выругался на румынском. Так искусно и грязно, что будь живы родители, то непременно ахнули бы. И упали в обмороки.
Начатая бутылка виски манила, обещала успокоение и возможность утопить печаль хотя бы временно. Кары директора или порицаний студентов Сорин не боялся. Но вынужденные границы раздражали. И укрепляли уверенность, что одиночество — извечный и неминуемый спутник тех, кто боится самого себя.
«Уеду домой, — с тоской подумал Сорин. — Там поместье без меня запустилось. И местные расслабились. Наверняка забыли, кто настоящий хозяин долины. Вот вернусь и…!».
Тяжело вздохнув, Сорин отвинтил крышку и разом ополовинил бутылку. Приятная горечь потекла по пищеводу, мягко обволакивая и затуманивая разум.
Сорин знал, что целительное для души действие алкоголя продлится лишь мгновение. На смену же ему придут лишь усталость и, увы, совсем не кратковременное похмелье.
Но он был к этому готов. Боль — единственное, что давало возможность почувствовать себя живым.
В дверь постучали. Сорин закашлялся, чувствуя, как виски попадает в нос, и спешно утёр лицо рукавом.
— Войдите! — хрипло крикнул он, пряча бутылку в стол.
Робко приоткрыв дверь, в кабинет заглянул перуанец. Помявшись, он побарабанил пальцами по косяку.
— И…извините. Мы тут… Кхм… Мистер Сорин, мы тут кое-чего одумали.
— Подумали, — машинально поправил Сорин. — Или выдумали. Или задумали.
— Придумали. Выйдите, пожалуйста.
Вампир нахмурился, окидывая студента подозрительным взглядом. В висках застучало — расплата за выпитый виски наступила как по расписанию.
— Зачем?
— Сами увидите.
Пошатываясь, Сорин послушно направился к выходу. Перуанец отошёл, освобождая проход, и, встав рядом со столпившимся однокурсниками, обвёл их рукой.
— Вот.
Как только Сорин вышел, они, как по команде, подняли вверх руки.
Щёлк! — коридор заполнили раскрытые… зонтики. Их оказалось не меньше десятка. Спрятавшиеся под ними студенты улыбались.
— Мы подумали, что если укроем вас со всех сторон… То… — перуанец запнулся, и на выручку ему пришла турчанка:
— То спасём от солнца. И оно вам не навредит. Ни капельки! Это он придумал, — девушка пихнула локтём однокурсника, и тот, густо покраснев, покосился на неё.
Сорин замер. Горло будто сковало спазмом, и он не мог произнести ни слова.
Студенты растолковали молчание по-своему, и затараторили, перебивая друг друга:
— Давайте попробуем!
— Мы посчитали, сейчас очень низкий индекс ультрафиолета!
— Если вдгуг что, мы сгазу спгячемся где-нибудь!
— Пожалуйста, ну мистер Сорин, только за порог — и обратно! Вдруг получится?
Вздохнув, вампир поджал губы, скрывая улыбку.
— Спасибо, ребята. Зонтики и правда понадобятся. Но не мне, а вам.
Забарабанивший по карнизу дождь звучал слаще самой прекрасной песни. Студенты снова зашумели, и Сорин впервые за долгое время почувствовал что-то, заставившее затрепетать сердце так, словно оно оказалось пойманной в сачок бабочкой.
«Не поеду в Румынию, — твёрдо решил Сорин. — Здесь лучше. Люди отзывчивей. И дожди чаще. Видимо, нашёл своё место под… Солнцем. А ещё в Лондоне одиночество — отличный способ перестать себя бояться, и доказать, что безвыходных ситуаций не бывает».
Мелодия забытых дней
