Ника засмеялась и смешно наморщила носик:
— Вспомнила! Точно, мы даже не допили вино из-за этого! Танцующие девчонки толкнули наш столик, и бокалы упали. Мы потом сразу поехали ко мне, и там… — она густо покраснела, и Виталий, дёрнув уголком губ, тактично сделал вид, что не понимает, о чём речь. — … и там мне плохо стало.
Леонид, скрывая улыбку, ободряюще приобнял девушку и посмотрел на оператора:
— Тогда мы должны будем…
— … просто пройти в кабинки — каждый в свою — и лечь на кушетки, — подхватил Виталий. — Рядом с изголовьем закреплены наушники. Наденьте их, плотно прижмите к ушам и защёлкните замок сбоку. Ободок создан из эластичного материала, и сам подстроится под форму головы. Из-за принудительной адаптации мозга к виртуальной среде могут возникнуть неприятные ощущения: тошнота, головокружение, паническая атака, потливость, судороги. Если понадобится моя помощь или захочется выйти из воспоминания, вам стоит лишь показать «крест» из рук, — мужчина продемонстрировал движение, повернувшись лицом к мигающей под потолком камере, — так, чтобы было видно, и я сразу же приду. Но не думаю, что это потребуется. Поверьте — ещё ни один человек не захотел добровольно покидать своё прошлое. Если вы готовы — прошу за мной!
Переглянувшись, влюблённые крепко взялись за руки и, шагнув в полумрак комнаты, проследовали за Виталием к стоящим рядом кабинкам. Леонид незаметно утёр вспотевшее от волнения лицо и, нащупав в кармане брюк бархатную коробочку, крепко её сжал.
Юноша расстегнул рубашку и, закатав рукава, принялся мыть посуду. За его спиной, болтая держащимся лишь на пальцах тапочкой, сидела молодая худенькая девушка. Лицо её, бледное и болезненное, в свете лампы казалось почти прозрачным. Девушка что-то писала в блокноте шариковой ручкой, иногда зачёркивая, а порой обводя по два-три раза, и тихонько напевала незнакомую мелодию.
— Не отвлекаю? — Вытерев мокрые руки о полотенце, Леонид подошёл к девушке и, наклонившись, поцеловал оголившееся из-под ночнушки плечо. — Ленусь, это что, стихотворение?
— Почти. — Лена нетерпеливо постучала ручкой по столу и, чуть отодвинувшись, продолжила записывать. — Текст песни. Услышала недавно у водителя такси. Очень понравилась. Хочу выучить на гитаре.
— Можно посмотреть? — Леонид протянул руку, и девушка с готовностью вложила в неё блокнот. — На английском?
— Ага, — по-детски кивнула Лена. — Что могу разобрать — записываю… Потом перепроверю в интернете. Решила записаться на курсы. Очень хочется и язык подтянуть, и гитару освоить, и на вождение пойти… — она вздохнула, и Леонид почувствовал, как в груди сжимается тугая пружина. — Как только меня выпишут после операции — непременно всем этим займусь! Знаешь, так странно: у меня за спиной двадцать лет жизни, из которых последние пять я только гуляла, веселилась, бегала из клуба в клуб… А ведь могла столько всего узнать! Мир такой огромный, оглянись! — она взмахнула руками и, пошатнувшись, чуть не упала со стула, но Леонид вовремя поддержал. — Ой, опять…
— Голова закружилась? — Леонид обеспокоено посмотрел на девушку. — Лен, надо отдохнуть. Пойдём, я уложу тебя. А хочешь, сделаю чай? Сладкий-сладкий, с мёдом и облепихой?
— Нет, — Лена поморщилась, прикладывая пальцы к вискам, и тихонько шепнула: — Можно просто водички. И включи, пожалуйста, эту песню. Очень хочется ещё раз послушать.
Подхватив девушку на руки, Леонид отнёс её в комнату и, аккуратно положив на кровать, укрыл толстым пушистым пледом. Лена прижалась к его руке холодным липким лбом и, тяжело дыша, прикрыла глаза. Леонид легко гладил её по волосам, с тоской отмечая, что с удовольствием разделил бы боль, а то и вовсе забрал целиком.
На фоне тихонько играла песня и, казалось, время замерло на мгновение, впитывая в себя звуки голосов: хриплого, со свистом — Лениного, высокого и задорного — у певца.
В тот день ни Лена, ни Леонид не знали, что виделись в последний раз.
Вероника глубоко вдохнула тёплый морской воздух и, сделав глоток фирменного кофе ресторана, подозвала официанта:
— Можно мне ещё…
Темноволосый мужчина покачал головой и, произнося слова с заметным акцентом, подметил:
— Вероника, это четвёртая порция. У тебя сердце остановится.
Ника покосилась в сторону бара, но тут же отвела взгляд и, притворно вздохнув, улыбнулась:
— Мам, я уже большая. Ещё один капучино и, обещаю, на этом всё.
Официант шутливо погрозил пальцем:
— Придёт Катерина — расскажу ей, что очень много пьёшь кофе, — он проследил взглядом за действиями девушки и добавил: — И куришь.