30
Лейб-гвардеец, прекрасный Варикур{62}
(Романс исторический, относящийся к событиям 5 и 6 октября 1789 г.)
Сочинение Сильвэна Марешаль
Из тихих обиталищ
Не надо выходить.
Дни ужаса настали,
В Париже страшно жить.
Когда-то полный счастья
И мирной тишины,
Париж сейчас во власти
Насилья и войны.
Всем сердцем паж Нинетты,
Бродя у амбразур,
Любовные обеты
Припомнил Варикур.
«На королевской службе
Три месяца мне быть —
И стану в нежной дружбе
Я дома с милой жить».
Но в тот осенний холод,
В ужасный недород,
Невероятный голод
Вдруг поднял весь народ.
И с гневом, и с печалью,
Питая в сердце месть,
Народ пришел к Версалю,
Взывая: «Дайте есть!»
Туда проник он даже,
Где сам король живет,
Но дерзостная стража
Переградила вход.
Убили в этом месте
Старуху. Видя кровь,
Народ возжаждал мести,
И кровь пролилась вновь.
За это преступленье
Был Варикур убит.
Народа возвращенье
Имело страшный вид:
Под яростные крики,
Смотрел он, как живой,
Приподнятой на пике
Кровавой головой.
А нежная Нинетта
Там, в домике своем,
Мечтой была согрета
И думала о нем.
Вдруг шум. Она направо,
К окошку. Боже, он,
Здесь, головой кровавой
На пике вознесен!
От горечи, от гнева
Она лишилась сил,
И ужас сердце девы
В безумье погрузил.
Народных возмущений
Вот он — печальный плод;
Пусть каждый в мирной лени
Вдали от них живет.
Поминки по гражданам, погибшим при взятии Бастилии, 5 августа 1789 г. С гравюры П.-Г. Берто по рис. Приера
31
Поход в Версаль и прибытие короля в Париж{63}
«Возьмемтесь-ка за пики, —
Мы все сказали раз. —
С нас хватит этой клики!
Версаль морочит нас!
Так щелкнем же по носу
Тот жульнический сброд,
Иначе он без спросу
Кокарду нам пришьет!»
Услышав пушек пенье
И наших сабель звон,
В ужасное смятенье
Приходит Туанон.{64}
Дражайшей половине
Она лепечет: «Слышь!
Мы сами жаждем ныне
Отправиться в Париж».
Маневр довольно трудный
Двору внушает страх,
Поток наш многолюдный{65}
Тоску родит в сердцах.
Но, видя их терзанья,
Мы кротко говорим,
Что их из состраданья
В Париж переселим.
Опасная столица
Раскрыла ворота,
И нехотя вселится
К нам гордая чета.
Но взоры наши строги, —
Известен каждый плут.
Заботливые боги
Нам Францию спасут.
32
Бедствия короля и его семьи{66}
(Романс беарнского трубадура)
Огорченный трубадур
Перед горцами Беарна,
Пел, от беспокойства хмур,
На вершине лучезарной:
«Венценосный сын Анри
Ныне пленник в Тюильри.
«Перед ним пролилась кровь
Преданнейшего гвардейца,
Чтобы можно было вновь
Смертью верной засмотреться;
Но венчанный сын Анри
Ныне пленник в Тюильри.
«Он тревожился за дни
Им возлюбленной супруги.
Но не встретили они
Помощи в надежном друге;
Королева вслед Луи
В плен попала в Тюильри.
«В чем, однако, их вина,
Чтоб отнять у них свободу?
Не любила ль их страна?
И хвала ли то народу,
Что несчастный сын Анри
Ныне пленник в Тюильри?
«Наш возлюбленный дофин
В детстве ведает уж узы,
Страждет королевский сын;
В колыбель дают французы
Детям нашего Анри
Плен тюремный Тюильри.