Поначалу Арья была приятна Дейнерис: девушка была вне традиций культуры Вестеросса по стилю одежды, иногда даже по её манере говорить, по потрясающим навыкам ведения боя и владения мечом. Дени сама засвидетельствовала её тренировку во дворе. Она пригласила девчонку в свои покои на ужин через неделю после приезда, рассчитывая, что, проведя с Арьей время, сможет получше узнать её. Та была скрытной, но всё же Дени рассудила, что определяющей её чертой была верность Джону. В то же время Арья не дала каких-либо намёков на то, что она верна Королеве, перед которой Джон преклонил колено, и это было неприятно. Но, несмотря на это, Арья понравилась Дейнерис. Хоть она и была леди только по названию, в отличие от её матери и сестры. Арья Старк отвергала этику и настаивала, чтобы её звали просто Арьей. Дени было забавно наблюдать за тем, как на языке Бриенны из Тарта раз за разом крутится это слово и как она борется с собой, чтобы не назвать вдруг Арью миледи. Однако, казалось, северянке нравился оруженосец Бриенны. Скорее всего, она жалела его и поэтому не исправляла, когда тот обращался к ней как к леди.
«То ещё зрелище», — вспомнила Дейнерис с холодной улыбкой. Когда, в конце концов, Джон заметил, как молодой сквайр смотрит на Арью, как краснеет и заикается, когда девчонка говорит с ним в своей собственной дружеской, игривой манере, он был по меньшей мере недоволен. Всю неделю он походил на рыскающего повсюду волка, преследующего свою добычу. Джон быстро раздражался и, казалось, был близок к тому, чтобы разорвать чьё-то горло. Дени, конечно, ничего не понимала. Она спросила у Тириона, не знает ли он, в чём причина плохого настроения Джона, и её десница, смутившись, отверил, что думает, будто виной всему Подрик Пейн. С тех пор Дени наблюдала за Джоном, когда тот был рядом с мальчиком, если выдавалась такая возможность. И она заметила, как сжимается его челюсть, когда он наблюдает за сквайром; как Джон опускает руку на плечо Арьи, чтобы увести её в другую сторону, кладёт ладонь на её спину, стоя бок о бок с ней, или потирает шею девочки, наблюдая, как Бриенна тренирует своего оруженосца. Этот жест Дейнерис поняла. Он говорил о том, что Джон предъявляет свои права на сестру.
В самом деле, когда вечером того же дня Дени предложила брачный союз для Арьи, Джон мертвенно побледнел. Это был тот редкий случай, когда они говорили наедине, без совета, их сопровождали только леди Санса и Тирион. Они собрались, чтобы обсудить ситуацию с лордами, возмутившимися присутствием Дейнерис. Внимательно наблюдая за ними, Дени старалась быть осторожной со словами. Обратившись к леди Сансе и заметив, что Арья законная и расцветшая дочь Эддарда Старка, ранее Хранителя Севера, а сейчас сестра человека, которого люди величают Королём Севера, она будет отличной наградой за преданность. Леди Санса едва успела открыть рот, чтобы ответить, когда голос Джона, готового разорвать Дейнерис на кусочки, разрезал воздух, словно нож:
— Нет, — сказал он. — Категорично нет. Я не стану продавать Арью, как племенную кобылу.
Дени гордилась тем, что не вздрогнула, когда Джон бросил истину прямо ей в лицо. Она взглянула на него, теперь зная всю правду.
Дейнерис сжала зубы, снова вспомнив прошлую ночь; узел стыда завязался в её животе и распространился по всему телу, словно яд. Сама мысль о том, чтобы выдать Арью замуж за другого мужчину, очевидно, испортила Джону настроение, и вскоре он закончил их маленький совет. Тем же вечером он и Арья исчезли без следа. Дени стало больно, потому что она знала причину. Леди Старк извинилась за Джона, заявив, что его одержимость Арьей — следствие того, что он много лет верил, что она мертва. Затем Санса заметила, что, хотя предложение Дейнерис заслуживает внимания, Арья не хочет выходить замуж, как и она сама.
Дени раздумывала над тем, знает ли Санса, что происходит между её братом и сестрой.
После пира Дейнерис быстро скрылась в своих покоях и отпустила Миссандею, проклиная себя за то, что все её мысли занимал человек, который не должен был значить для неё ровным счётом ничего. Он всего лишь бастард лорда, который предал память о своём отце, и не заслуживает хорошего отношения. Кроме того, он преклонил колено, Дени уже получила от Джона всё, что хотела.
«Но нет, не всё, что хотела», — должна была признать Дени.
Она думала об этом, когда в дверь постучали, словно её мысли сами собой спровоцировали это. Дени открыла дверь, чтобы найти за ней того, о ком думала. Взгляд Джона был напряжённым и мечущимся, а лицо пустым; он тяжело дышал, будто только что вернулся с поля брани. Джон выглядел рассерженным, и Дени показалось, она уловила слабый запах эля. Его состояние удивило её, но у Дейнерис не было возможности расспросить мужчину до того, как его руки коснулись её лица, губы впились в её губы, возвращая сознание в ту ночь на корабле.
Это было постыдно признавать, но Джон был её слабостью, и Дейнерис не сопротивлялась. Неведомый бы его побрал. Она проклинала Джона Сноу за то, что он сделал её такой слабой. Он поцеловал её только раз, прежде чем прижался губами к её шее, и Дени заметила, что Джон забыл закрыть за собой дверь. У неё была мысль оттолкнуть его и потребовать объяснений, но Дени отказалась от бунта и отдалась течению. Всё происходило слишком быстро. В одно мгновение Джон целовал её шею, одной рукой обняв за талию, а другой поглаживая её грудь сквозь одежду, но в следующее — уже отбросил нагую на кровать в её покоях, наваливаясь сверху. Когда Джон касался её, его руки оставляли синяки на её бедрах. Дени потянулась, пытаясь поцеловать его, но Джон отвернулся, а затем перехватил её руки, когда она попыталась проскользнуть пальцами в его волосы. Он закрыл глаза с мученическим выражением лица, искажающим его красивые черты, когда вошёл в неё. Быть может, Дени могла бы познать удовольствие в его грубости, возможно, смогла бы убедить себя в том, что он действительно хочет её, потому что именно в её покои он пришёл; и разве это не её имя сорвалось с его губ, когда его семя пролилось в неё?
Арья.
Теперь, думая об этом, Дейнерис содрогались от гнева. Она чувствовала себя униженной. Она и была унижена. Разве Тирион, Варис, сир Давос и Миссандея и, возможно, все те, с кем они путешествовали, не видели связи между ней и Джоном? Разве Тирион и Миссандея, даже немного дразня, не обращали её внимание на то, как Джон Сноу смотрит на неё, когда считали, что она в хорошем настроении? Разве всё, что было между ними, было лишь её выдумками?
Когда Джон открыл глаза, Дени увидела в них стыд. Стыд, гнев и отвращение. Он встал и несколько минут мерил комнату шагами, запустив руки в волосы, пока Дени, застыв, сидела на кровати. Она подскочила, когда Джон ударил кулаком по стене, слёзы наполнили её глаза. Он взглянул на неё лишь раз, прежде чем, быстро одевшись, уйти. Джон не произнёс ни единого слова, кроме имени. Арья.
Дейнерис вынырнула из горечи своих раздумий, когда дрожь прошла по её телу. Она так долго стояла на балконе, что не заметила, как Винтерфелл окончательно проснулся. Ощутив кусающий холод, Дени отвернулась от двора, шагая в строну своих покоев. Она знала, что ей придётся увидеться с Джоном позже: сегодня было запланировано собрание совета. И с ней тоже. Арья, вне сомнений, будет там, рядом со своим дорогим братом, как всегда. В голову Дени пришла мысль, что она могла бы притвориться больной, дабы остаться в своих покоях и не видеть его красивое, лицемерное лицо. Но эта мысль выскочила из сознания, когда девушка оглянулась во двор и остановилась, заметив, что Джон и Арья приближаются друг к другу с мечами в руках. Она задалась вопросом, почему не заметила их раньше и заметили ли они её.