VIII. Лишь вы, Жонглер Прекрасный[181] мой,Вы знаете неоспоримо,Какая Донна мною чтима. 60 IX. Я шлю свой вере[182] в Родез родимый[183] —Пусть там пребудет невредимо! Графиня де Диа
(вторая половина XII в.)[184]
Мне любовь дарит отраду…[185]
I. Мне любовь дарит отраду,Чтобы звонче пела я.Я заботу и досадуПрочь гоню, мои друзья.5 И от всех наветов злых,Ненавистников моихСтановлюсь еще смелее —Вдесятеро веселее!
II. Строит мне во всем преграду10 Их лукавая семья, —Добиваться с ними ладуНе позволит честь моя!Я сравню людей такихС пеленою туч густых,15 От которых день темнее, —Я лукавить не умею.
III. Злобный ропот ваш не стих,Но хулить мой смелый стих —Лишь напрасная затея:20 О своей пою весне я!
Полна я любви молодой…[186]
I. Полна я любви молодой,Радостна и молода я,И счастлив мой друг дорогой,Сердцу его дорога я —Я, никакая другая!Мне тоже не нужен другой,И мне этой страсти живойХватит, покуда жива я.
II. Да что пред ним рыцарь любой?10 Лучшему в мире люба я.Кто свел нас, то тем, господь мой,Даруй все радости мая!Речь ли чернит меня злая,Друг, верьте лишь доброй, не злой,15 Изведав любви моей зной,Сердце правдивое зная.
III. Чтоб донне о чести радеть,Нужно о друге раденье.Не к трусу попала я в сеть —20 Выбрала славную сень я!Друг мой превыше презренья,Так кто ж меня смеет презреть?Всем любо на нас поглядеть,Я не боюсь погляденья.
25 IV. Привык он отвагой гореть, —Жаркого сердца гореньеВ других заставляет истлетьВсе, что достойно истленья.Будет про нрав мой шипенье, —80 Мой друг, не давайте шипеть:Моих вам измен не терпеть,С вами нужней бы терпенье!
V. Доблести вашей гореньеЗовет меня страстью гореть.86 С вами душой ночь и день я, —Куда же еще себя деть!
Повеселей бы песню я запела…[187]
I. Повеселей бы песню я запела,Да не могу – на сердце накипело!Я ничего для друга не жалела,Но что ему душа моя и тело,5 И жалость, и любви закон святой!Покинутая, я осиротела,И он меня обходит стороной.
II. Мой друг, всегда лишь тем была горда я,Что вас не огорчала никогда я,10 Что нежностью Сегвина[188] превзошла я,В отваге вам, быть может, уступая,Но не в любви, и верной и простой.Так что же, всех приветом награждая,Суровы и надменны вы со мной? 15 III. Я не пойму, как можно столь жестокоМеня предать печали одинокой.А может быть, я стала вам далекойИз-за другой? Но вам не шлю упрека,Лишь о любви напомню молодой.20 Да охранит меня господне око:Не мне, мой друг, разрыва быть виной.
IV. Вам все дано – удача, слава, сила,И ваше обхождение так мило!Вам не одна бы сердце подарила25 И знатный род свой тем не посрамила, —Но позабыть вы не должны о той,Что вас, мой друг, нежнее всех любила,О клятвах и о радости былой!
V. Моя краса, мое происхожденье,80 Но больше – сердца верного влеченьеДают мне право все свои сомненьяВам выразить в печальных звуках пенья.Я знать хочу, о друг мой дорогой,Откуда это гордое забвенье:85 Что это – гнев? Или любовь к другой?
VI. Прибавь, гонец мой, завершая пенье,Что нет добра в надменности такой!
Я горестной тоски полна…[189]
I. Я горестной тоски полнаО рыцаре, что был моим,И весть о том, как он любим,Пусть сохраняют времена.5 Мол, холодны мои объятья, —Неверный друг мне шлет укор,Забыв безумств моих задорНа ложе и в парадном платье.
II. Напомнить бы ему сполна10 Прикосновением нагим,Как ласково играла с нимГруди пуховая волна!О нем нежней могу мечтать я,Чем встарь о Бланкафлоре Флор,[190] —15 Ведь помнят сердце, тело, взорО нем все время, без изъятья. III. Вернитесь, мой прекрасный друг!Мне тяжко ночь за ночью ждать,Чтобы в лобзанье передатьВам всю тоску любовных мук,Чтоб истинным, любимым мужемНа ложе вы взошли со мной, —Пошлет нам радость мрак ночной,Коль мы свои желанья сдружим!
вернутьсяЖонглер Прекрасный – сеньяль возлюбленной поэта или дамы, которую он сделал поверенной своих любовных переживаний. Было высказано предположение, что в данном случае речь идет об Азалаиде де Поркайраргес, знатной даме из Лангедока, одной из двух поэтесс, с которыми легенда связывает имя поэта (другой была Беатриса де Диа).
вернуться…вере – обозначение строфического поэтического произведения, иногда отличного от кансоны, иногда же совпадающего с ней.
вернутьсяРодез родимый – поэт не был уроженцем Родеза, и речь идет, по-видимому, о дани уважения графине Родезской, которую Рамбаут иногда упоминает в торнадах своих песен.
вернутьсяГрафиня Беатриса де Диа была наиболее знаменитой из куртуазных поэтесс Прованса. По старопровансальской «биографии» графиня де Диа была замужем за Гильемом де Пуатье (речь идет о ветви графского рода Пуатье, издавна обосновавшегося в одной из юго-восточных областей Франции) и любила поэта Рамбаута д'Ауренга, «о котором и сложила много хороших песен». Но графства Диа в период жизни Рамбаута д'Ауренга не существовало, город Диа не входил во владения графов Пуатье, а реальный Гильем де Пуатье был женат на другой. Обнаружить упоминания о «графине де Диа» в исторических документах не удалось. Средневековые источники приписывают Беатрисе де Диа пять песен. Они интересны тем, что донна, от лица которой они написаны, совершенно не похожа на куртуазную недосягаемую даму, служащую лишь предметом обожания.
вернутьсяР. – С. 46, 5. Вся песня – декларация свободной любви и ненависти к ее врагам. Здесь разумеются «наветчики» – традиционные персонажи куртуазной литературы, хотя по всей природе своей творчество графини де Диа далеко от ортодоксальной куртуазности.
вернутьсяР. – С. 46, 1. Песня примыкает по своему содержанию к предыдущей. В ней применяются так называемые вариативные рифмы и рифмы, которые можно назвать фиктивно вариативными, т. е. лишь имитирующие их в звуковом отношении.
вернутьсяР. – С. 46, 2. Песня интересна тем, что в ней появляется довольно редкий в старопровансальской поэзии мотив ревнивых подозрений Донны и жалоб на пренебрежение со стороны ее возлюбленного.
вернутьсяСегвин – герой средневекового романа о Сегвине и Валенсе, текст которого до нас не дошел; имя героя известно лишь по упоминаниям в других произведениях.
вернутьсяР. – С. 46, 4. Песня, поразительная своей откровенной чувственностью и вместе с тем духовной тоской, глубиной любви. Каждая строфа имеет свои, только ей принадлежащие рифмы и рифмы, повторяющиеся во всех пяти строфах (пятая и седьмая, последняя, строка), поддерживающие единство целого.
вернутьсяФлор и Бланкафлора – герои средневекового любовного романа, появившегося в 70-х годах XII в. на французском языке («Флуар и Бланшефлор»); имена этих персонажей очень часто встречаются в песнях трубадуров как символы верных и нежных любовников.