Выбрать главу
Ну, мы, конечно, возмущаться начали, Хотели было с жалобой идти. Нам нового начальника назначили, Сказали, что уж лучше не найти.
А начальник-то, надо признаться, Оказался любитель приврать, Очень, братцы, любил потрепаться Да с трибуны очки повтирать.
Ну, мы, конечно, возмущаться начали, Хотели было с жалобой идти. Нам нового начальника назначили, Сказали, что уж лучше не найти.
А начальник-то волю почувствовал, Сразу запил райкому назло. Пил да пил, да совсем не закусывал, И, конечно, его развезло.
Ну, мы, понятно, возмущаться начали, Хотели было с жалобой идти. Нам нового начальника назначили, Сказали, что трезвее не найти.
А начальник-то, дядя старательный, Поначалу грешил кумовством, А потом, приглядевшись внимательно, Воровством занялся, воровством.
Ну, мы, конечно, возмущаться начали, Хотели было с жалобой идти. Нам нового начальника назначили, Сказали, что честнее не найти.
А начальник-то, дальше куда уже, Был по женской по линии слаб: Всей артелью, бывало, и за уши Не оттащишь от этих от баб.
Ну, мы, конечно, возмущаться начали, Хотели было с жалобой идти. Нам нового начальника назначили, Сказали, что приличней не найти.
А начальник на лодыря смахивал, Всё сидел да вздыхал глубоко, Всё ходил да ушами размахивал. Оказался — дурак дураком.
Ну, мы, конечно, возмущаться начали, Хотели было с жалобой идти. Нам нового начальника назначили, Сказали, что умнее не найти.
А начальник-то люду рабочему Был не друг, не товарищ, не брат: Он всё матом рабочего потчевал, Кулаками махал, говорят.
Ну, мы, конечно, возмущаться начали, На общее собрание собрались, и… Нам нового начальника назначили. Мы с этим по домам и разошлись.
Ну, не мог я терпеть безобразия И ушёл из артели дрянной. Вот, ребята, какая оказия Приключилась однажды со мной.

Песня о тренере

Давно я уже заметил: Спортсмены — народ упрямый, И все же они как дети, А тренер им — папа с мамой.
Работа не для пижонов, Покоя ни днем, ни ночью, У тренера хлеб тяжелый, У тренера жизнь короче.
Занятия бесконечны, И нервы гудят натужно, Ему в своем подопечном Найти человека нужно.
Работа не для пижонов, Покоя ни днем, ни ночью, У тренера хлеб тяжелый, У тренера жизнь короче.
Семьи он почти не видит. По-свету летит «бездомный», Жена на него в обиде, А дети почти не помнят.
Работа не для пижонов, Покоя ни днем, ни ночью, У тренера хлеб тяжелый, У тренера жизнь короче.
К победам нащупай доступ, К рекордам сумей пробиться, Нет, тренером быть не просто, Им нужно хотя б родиться.
Работа не для пижонов, Покоя ни днем, ни ночью, У тренера хлеб тяжелый, У тренера жизнь короче.
А в общем-то все мы — дети, И каждому тренер нужен, Чтоб лучшее в нас заметил, И нянькою был к тому же!
Работа не для пижонов, Покоя ни днем, ни ночью, У тренера хлеб тяжелый, У тренера жизнь короче.

Песня солдата

Разве можно былое забыть? До сих пор годы мчатся, как пули… Мы суровой солдатской судьбы До краёв всем народом хлебнули. В душах вечный осколок торчит, Память бьёт бухенвальдским набатом. И поныне в народе стучит Опалённое сердце солдата.
Мы в атаку вставали страной, Всем народом дрались в рукопашной. Мы Победу добыли ценой, О которой подумать-то страшно. Не всегда ль мы достойны её, Забывая порою, что свято? И частенько нам спать не дает Беспокойное сердце солдата.
Мы по чести обязаны жить, Позабыв пьедесталы и нимбы; По-солдатски Отчизне служить — Где бы, кто бы и кем бы ты ни был. Нам, сегодняшним, в завтра идти, Вспоминая о прошлом крылатом. Пусть стучит оно в каждой груди, Бескорыстное сердце солдата.
Нам война не нужна никогда. Мы с рождения — мирной породы, Ну, а если вдруг снова беда — Мы в атаку опять всем народом! Будем к новым победам идти Так, как шли ветераны когда-то, А пока над планетой летит Наша мирная песня солдата.

Под городом Ржевом

Под Ржевом от крови трава на века порыжела, Под Ржевом поныне шальные поют соловьи О том, как под Ржевом, под маленьким городом Ржевом Великие, долгие, тяжкие были бои…
Под Ржевом и ночью, и днём не смолкали сраженья, А враг был одет, и обут, и силён, и жесток, Под Ржевом сжималось, сжималось кольцо окруженья, И наши от пуль и от голода падали с ног.
Под Ржевом болота, повсюду болота, болота, Трясина, да кочки, да ямы, да редкий ивняк. И в эти болота без счёта, без счёта, без счёта Врезались герои отчаянных наших атак!
Под Ржевом в кровавой, свинцовой, сплошной круговерти Не дрогнули славные дети родимой земли, Рванулись в прорыв окруженья Долиною Смерти И в этой долине бессмертье своё обрели!