Гуд дэй, дружище, пламенный бонжур.
Ах люди странные, пустокарманные,
Вы, постоянные клиенты ресторанные,
Мошны бездонные, стомиллионные,
Вы наполняете, вы, толпы стадионные.
И ничто без вас не крутится:
Армии, правители и судьи,
Но у сильных в горле словно устрица
Вы скользите» маленькие люди.
И так о маленьком пекутся человеке,
Что забывают лишний ноль вписать на чеке.
Ваш кандидат, а в прошлом он — лабазник,
Вам иногда устраивает праздник.
И не безлики вы, и вы не тени,
Коль надо в урны бросить бюллетени.
А маленький — хорошее словцо.
Кто скажет так — ты плюнь ему в лицо.
Пусть это слово будет не в ходу.
Привет, Мак-Кинли, хау ду ю ду.
Когда лакают святые свой нектар и шерри-бренди…
Когда лакают святые свой нектар и шерри-бренди
И валятся на травку и под стол,
Тогда играют никем непобедимые медведи
В кровавый, дикий, подлинный футбол.
В тиски медвежие
Попасть к нам не резон,
Но держим наши лапы нежные
Для наших милых девочек и жен.
/Припев/
Нам выпадает карта
От травмы до инфаркта,
Но выпадает карта.
Мы — ангелы азарта.
Вперед к победе, соперники растоптаны и жалки,
Мы проучили, воспитали их.
Но вот медведи приобретают свежие фиалки
И навещают в госпитале их.
Тиски медвежие
Не выдержит иной,
А в общем мы ребята нежные
С пробитою, но светлой головой.
Припев
А нам забили, не унывают смелые медведи,
Они не знают на поле проблем.
А на могиле все наши мэри, дороти и сэди
Потоки слез прольют в помятый шлем.
В тиски медвежие
К нам попадет любой,
А впрочем, мы ребята нежные
С травмированной детскою душой.
Припев
И пусть святые, пресытившись едой и женским полом,
На настоящих идолов глядят.
Медведи злые невероятным, бешеным футболом
Божественные взоры усладят.
Тиски медвежие
Смыкаются, визжа…
Спасите наши души нежные,
Нетронутые души медвежат.
Кассета IV-3
Владимир Высоцкий
Не космос — метры грунта подо мной…
Не космос — метры грунта подо мной,
И в шахте не до праздничных процессий.
Но мы владеем тоже неземной
И самою земною из профессий.
Любой из нас, ну чем не чародей, —
Из преисподней наверх уголь мечет.
Мы топливо отнимем у чертей,
Свои котлы топить им будет нечем.
Припев
Взорвано, уложено сколото
Черное, надежное золото.
Да, сами мы как дьяволы в пыли,
Зато наш поезд не уйдет порожним.
Терзаем чрево матушки-земли,
Но на земле теплее и надежней.
Вот вагонетки, душу веселя,
Проносятся, как в фильме о погонях.
И шуточку "Даешь стране угля!"
Мы чувствуем на собственных ладонях.
Припев
Воронками изрытые поля
Не позабудь и оглянись во гневе,
Но нас, благословенная земля,
Прости за то, что роемся во чреве.
Да, мы бываем в крупном барыше,
Но роем глубже, голод ненасытен.
Порой копаться в собственной душе
Мы забываем, роясь в антраците.
Припев
Вгрызаюсь в глубь веков хоть на виток,
То взрыв, то лязг, такое безгитарье.
Вот череп вскрыл отбойный молоток,
Задев кору большого полушарья.
Не бойся заблудиться в темноте
И захлебнуться пылью — не один ты.
Вперед и вниз! Мы будем на щите,
Мы сами рыли эти лабиринты.
Припев.
Не покупают никакой еды…
Не покупают никакой еды,
Все экономят вынужденно деньги.
Холера косит стройные ряды,
Но люди вновь становятся в шеренги.
Закрыт Кавказ, горит Аэрофлот,
А в Астрахани лихо жгут арбузы,
Но от станка рабочий не уйдет,
И крепнут, как всегда, здоровья узы.
Убытки терпит целая страна,
Но вера есть, все зиждится на вере.
Объявлена народная война
Одной несчастной бедненькой холере.
На трудовую вахту стал народ
В честь битвы с новоявленною порчей
"Но пасаран!" Холера не пройдет.
Холере нет, и все, и бал закончен.
Я погадал вчера на даму треф,
Назвав ее для юмора холерой,
И понял я — холера это блеф,
Она теперь мне кажется химерой.
Во мне теперь прибавилось ума,
Себя я ощущаю Гулливером.