- Ой, миленький, пожалуйста, приезжай, забери меня отсюда побыстрее, а то они меня с чеченцами в камеру сажают... я боюсь!
Он снова потряс головой.
Снится, что ли?
Ровно сутки назад она пожелала видеть его только по телевизору.
Чёрт!
- Ты где? - выдохнул он.
- Ой, в милиции же! В первом ГОМе, на Ленина! Ой, побыстрее только, миленький, боюсь я чеченцев этих!
Бред.
- Сейчас!
Тимурханов отключил мобильник, мгновенно оделся, окликнул Малхаза.
- А они в город поехали. С Умаром, - отозвался вместо него Алихан.
Боюсь я чеченцев этих...
Он беззвучно выругался.
- Собирайся! - бросил удивлённо вытаращившемуся Алихану, набирая номер заместителя мэра.
Пока Владимир Петрович, злой и заспанный, демонстрировал свои корочки дежурному в будке, Тимурханов стремительно пошёл на хохот и гомон по обшарпанному коридору - воняло здесь, как в любой ментовке, и клетка обезьянника была такой же, как везде.
Татьяна стояла там, вжавшись в угол, напротив - Малхаз, Умар, ещё кто-то...
Гоготавшие мужики в камуфляже обернулись.
- Чего ещё? - начал старший из них и осёкся. В его взгляде замаячило понимание, и он мгновенно повернулся к Татьяне: - Ах ты ж, с-сука..!
- А вы думали? - отозвалась она, сверкнув глазами
- Открывай! - гаркнул Тимурханов.
- Господи... - простонал запыхавшийся Владимир Петрович. - Господи, она ж такого понапишет в газетке-то своей!
- А вы думали? - яростно повторила она, повернувшись к нему.
Клетку наконец отперли, и Татьяна шагнула наружу, следом - остальные.
Тимурханов подошёл к ним, предоставив Владимиру Петровичу объясняться с омоновцами.
Женщина, нашарив у стены колченогий стул, медленно опустилась на него.
- Пришили бы нас, Бес, если б не она, - глухо проронил Малхаз. - Эти, - он глянул на командира омоновцев, ответившего ему таким же тяжёлым, исподлобья, взглядом, - они только что... оттуда. Она видела, как нас... взяли, кинулась, ну, её вместе с нами запихали, так она у меня номер твой спросила... попросилась у них, мол, своему позвонить... - Он закашлялся, провёл рукой по разбитым губам, поглядел на ладонь - кровь.
- Здесь есть поблизости больница? - отрывисто спросил Тимурханов. - Надо оформить акт. - Он тоже обернулся к омоновцам. - Где их документы?
Заместитель мэра в панике замахал руками, вошёл какой-то ещё милицейский чин, но и в последовавшей перепалке Тимурханов не выпускал из поля зрения фигурку, прислонившуюся к стене. Лицо женщины было бледным, ввалившиеся глаза закрыты.
- Её тоже зацепили, - тихо сказал Малхаз. - Дубинкой.
- Пошли! - бросил Тимурханов, уже не слушая больше никого. - В больницу, быстро!
- Я не хочу... не пойду... - пробормотала Татьяна, слабо отпихивая его руку. - Со мной всё нормально... Увозите своих. Я сама...
Командир омоновцев вдруг стремительно подошёл к ним, наклонился к женщине и едва слышно сказал:
- Ну что, сука, сегодня твоя взяла... а дальше - ходи и оглядывайся... Спецназ зря не скажет...
Она взметнулась, словно подброшенная, так, что тот даже отпрянул:
- Это ты ходи и оглядывайся, спецназ! - Глазищи её полыхнули почти нестерпимо. - У меня прабабка ведьмой была! Прокляну - и не встанет больше ни у тебя, ни у дружков твоих! Понял?!
Омоновец попятился:
- Бешеная...
- Понял?!
- Да иди ты... - отвернувшись, тот поспешно отошёл, исподлобья косясь на Тимурханова.
* * *
Выйдя из травмопункта, Тимурханов сам сел на место водителя в казённой "Тойоте", - Малхаз, Умар и Алихан осторожно загружались на заднее сиденье, - и открыл Татьяне переднюю дверцу:
- Садитесь. Где вы живёте?
Помедлив, она присела на сиденье рядом с ним, бережно прижав левым локтем забинтованный бок:
- Мне в редакцию.
- Что-о? - рявкнул Тимурханов.
- Завтра же газета выходит, - просто пояснила она. - Надо успеть сделать статью до фотовывода.
Малхаз сзади что-то ошалело пробормотал.
Тимурханов прикрыл глаза:
- У тебя есть муж? Отец? Брат? Дед? Дядя? Любой мужик, чёрт бы тебя взял!
- Мой муж умер, - отчеканила она. - И отец, и дедушка. Никакого мужика у меня нет. Есть мама и младшая сестра.