У той злобной дамы два сына было —Юнцы хороши собой.Один из них с Алой Розой слюбился,А с Белой Лилеей – второй.
Они запирались в большом покоеИ пели во все голосаВеселья такого давно не бывалоВ обширных владеньях отца.
Но их услышала мачеха злая,К покою девиц подойдя:– Клянусь, что затею я вашу сломаю,Умолкните вы у меня!
К себе вызывает старшего сына:– О сын мой, ко мне подойди!Боюсь, что время пришло, мой милый,В море на службу идти.
– Коль, милая матушка, так вы боитесь,Мой долг – приказ выполнять,Но мне поклянитесь, что с Алою РозойНе будете вы враждовать.
– Мой старший сын, язык придержи-ка,Вражда, словно тень, уйдет;Но Алую Розу любить запрещаю:Сердце она тебе разобет.
Вот младшего сына она вызывает:– О сын мой, ко мне подойди!Боюсь, что время пришло, мой милый,В море на службу идти.
– Коль, милая матушка, так вы боитесь,Мой долг – приказ выполнять,Но мне поклянитесь, что с Белой ЛилеейНе будете вы враждовать.
– Мой младший сын, язык придержи-ка,Вражда, словно тень, уйдет;Вторую сестру любить запрещаю:Сердце она тебе разобет.
Алая Роза с Белой ЛилеейЛюбимым смотрят вслед;Затихло пение в их покое —Так их застал рассвет,А злая мачеха снова у двери:Знать хочет сестер секрет.
– Сестрица, – Лилея Белая молвит, —Пора из Барнсдейла бежать.Зачем оставаться нам в этом домеИ в горе дни коротать?
Выше колен зеленые платьяПодрезали сестры быстрей,Кудри они золотые остриглиНа дюйм повыше бровей,И вот в часовню, где их крестили,Сестры сбежали скорей.
Там сестры себе имена изменили,Им вот что пришло на ум:Одна сестра нынче милый Уильям,Вторая – Роджер-Шептун.
Они поклялись, что в беде на помощьСестра к сестре придет,Когда три раза подряд девицуОхотничий рог призовет.
Служить королю пошел милый Уильям —Любимого при дворе найти,А Рождер-Шептун в лес зеленый подалсяК Бурому Робину в стрелки.
Однажды стрелки метать камни стали —Кто дальше и тяжелей,А Рождеру стеречь приказали:Ведь был он всех слабей.
Спиной прислонился Роджер к дубу,Вздохнул – попал впросак;Тут как тут молвит Бурый Робин:– Женщина стонет так.
– Узнал ты меня по кудрям золотистым?Иль так красны мои уста?Моих грудей молочно-белыхНе видел голыми ты никогда!
– Не по кудрям золотистым знаю,И не по алым губам,Не по обнаженным молочно-белымКрасивым твоим грудям:Кто бы в жилище к тебе ни зашел бы —Увидел бы женщину там.
– Так ты пробирался ко мне в жилище,Тварь, лицемер, подлец!В руке моей нож – готовься к смерти,Тебя я зарежу, лжец!
А Бурый Робин сказал ей в ответ:– Я в дом к тебе войду,И ножик из твоей рукиЯ быстро заберу.
В жилище дверь сломал Бурый РобинНочью, в десять часов, —И к часу дня пополудни у девыПод сердцем бьется сынок.
Дни пролетели, месяцы – следом,Срок наступил рожать.Не может роженица вынести боли,Служанку хочет звать.
И тут как тут встрял Бурый Робин:– Какая в ней нужда?Сумею и без нее принять роды,Разве не справлюсь я?
– Знай: так же, как меня мать рожала,Так буду и я рожать.Рыцарям здесь нечего делать,Не им роды принимать!
Возьми рог охотничий скорее,Три раза протруби:Мой брат при дворе королевском служит,Сюда его приведи.
– Ах, брат у тебя и его больше любишь?Моя любовь не нужна?В треклятый рог не протрублю я —Труби в него сама!
Она к губам рог приложила,Трижды в него трубит —Услышал при дворе милый УиллиНа зов скорее мчит.
Вскочил во гневе Бурый Робин —Яростный он и злой:– В жилище к девице не войдешь ты:Сперва сразись со мной!
Внутри они дрались на мечах,До самого до темна,Алую Розу легко Робин ранил —На пол кровь потекла.
К стене спиной она прислонилась.– Робин, услышь меня!Хоть я сражаюсь тебя не хуже,Не муж, а женщина я!
На футов семь отскочил Бурый Робин:– О горе! Этот грех – мой:В жизни бы женской крови не пролил!Все только ради той,Чье имя Белая Лилея,Славная красотой!
Смеется вдруг Белая Лилея,Радостна и весела:– Год или больше живу с тобою,А ты не узнал меня!